Пришельцы. Земля завоеванная

– Воды. Дай воды. – Раненый разлепил обкусанные губы.

Лена подняла взгляд – и выругалась сквозь зубы: Егор был уже в конце улицы. Нет, понятно, что времени мало, но нельзя же так!

– Воды… Ты куда? Нет, не уходи! – В окровавленных пальцах мелькнул стальной жетон.

– Он военный! – крикнула Лена.

Егор оглянулся. Развернул коляску.

– Солдат, значит? – спросил он, глядя на раненого сверху вниз. – Не похож что-то. Оружие есть?

– Я там, в гаражах, сумку спрятал… Вы поможете? Вы мне поможете?

– Остальные где? Или ты тут один такой?

– Остальные – там… У меня был приказ наблюдать за чужими. – Солдат поморщился. – Не трогать их. Не применять оружие. Просто наблюдать.

– И что же, мать твою, тобой было наблюдено? – с тихой угрозой спросил отец.

– Они тут ненадолго. Скоро улетят. И они безвредны. У них блок на агрессию.

– Безвредны? Да эти суки перетравили тут полгорода! – сплюнул Егор.

– Заражены только три процента. И у чужих много антидота, – раненый закрыл глаза. – Хватит на всех.

Лена выдохнула. Если это правда… Господи, хоть бы это было правдой!

– И вообще, врачи, конечно, еще не закончили со всем этим, но они сомневаются…

– Так где там, говоришь, твоя сумка? – перебил его Егор.

Как только он ушел, Лена, боязливо поглядывая ему вслед, вытащила из рюкзака бутылку с водой. Поднесла к губам раненого. Тот пил жадно, захлебываясь, кашляя.

– Три процента, – повторил он зачем-то. – А остальное все – люди. Сами люди.

На его лицо упала тень. Лена подняла глаза. Увидела, как что-то черное блеснуло в руке отца. Инстинктивно отпрянула в сторону. Крепко-крепко зажмурилась.

Звук выстрела оказался совсем не таким, как она раньше представляла.

– Не жилец, – коротко объяснил Егор. Подхватил сумку и зашагал по улице. Лена, опомнившись, вцепилась в ручки коляски и покатила ее следом.

8

Они свернули за угол окраинной улицы. И Лена наконец поняла, почему в городе не было военных, кроме того бедолаги, – все собрались здесь, в поле.

Через весь горизонт – от земли до набрякших сизых туч – тянулась полупрозрачная сиреневатая завеса. С той стороны так же качались от ветра ветви деревьев, так же шевелилась трава. Вот только там не было ни души. А по эту сторону стояли в оцеплении вооруженные солдаты. Тьма-тьмущая солдат.

– Ничего ж себе, – прошептал Витька. – Прячутся, хитрюги!

– Еще бы, – скривился Егор. – Ты же сам видел, старик, какие из серых бойцы. Тут уж поневоле поднатореешь заборчики строить.

Солдат, переглянувшись с товарищем, направился навстречу им с Витькой. У Лены от страха поджилки затряслись. Сейчас, вот сейчас он увидит ту проклятую сумку в руках Егора и все поймет, и расстреляет их – всех троих – на месте!

Но бежать было поздно.

– Гражданин начальник, а у меня вот сынишка заразу эту подцепил, – залебезил Егор, заглядывая в лицо солдату. – Нам бы лекарство, если можно…

Лена исподлобья посмотрела на него. Значит, старый добрый папочка-рохля снова с нами?

– Руки, – сказал военный.

– Что, извините?

– Руки покажите. И вы, и девочка.

Егор послушно закатал рукав рубашки, Лена вытянула руки вперед. Символы, оставшиеся на загорелой коже с позапрошлой ночи, и не собирались блекнуть или расплываться.

– Метка есть? Поздравляю, – солдат кисло улыбнулся. – Пройдете, значит.

– Так еще и не всякий может, что ли?

– Конечно, не всякий. Иначе зачем бы мы тут загорали, по-вашему? – раздраженно спросил военный.

– Да, и вправду… Ох, спасибо вам огромное! Отлично, Витенька, это же просто отлично! – радостно засуетился Егор.

– Документы есть?

– Да-да, конечно! У меня есть паспорт, страховой полис, пропуск на работу, у Витеньки – свидетельство о рождении… – Егор начал загибать пальцы.

Лена вытащила из рюкзака пластиковую папку, протянула солдату. Тот, вытащив из поясной сумки блокнот и шариковую ручку, не спеша просмотрел документы, переписал номера. Поднял взгляд:

– Значит, так. С чужими в диалог не вступать. Молча берете лекарство и идете обратно. Антидот применять можно только под контролем врачей, так что выносите его с собой. На выходе сразу же обратитесь к любому постовому, и вами займутся. Ясно?

Егор сосредоточенно закивал.

Лена подошла к завесе. Попыталась дотронуться до нее, но пальцы свободно прошли сквозь дрожащее сиреневатое марево. Она задержала дыхание – и шагнула вперед. На ту сторону.

Под вечер Черный Лог затянуло густым молочным туманом – невозможно было разглядеть даже траву под ногами. Слышно было, как в рощице хрипло каркают вороны, как где-то внизу бьется в каменном русле безымянная горная речка.

Витьке стало лучше – хотя от звука его хриплого, тяжелого дыхания Лене хотелось плакать. Он наотрез отказался ехать в коляске, и ее – грязную, ненужную – оставили на обочине проселочной дороги.

– Пап, ты говорил, дойдем дотемна, – Витька вдруг остановился. – Мы что, заблудились?

Эта мысль приходила в голову и Лене, но спросить она побоялась.

– Просто мы зайдем в гости, – Егор взъерошил Витькины волосы. Тот дернулся, как от удара.

– К кому? – не поняла Лена.

– Ко мне, дурашки.

Точно, у него ведь раньше была дача. Где-то здесь, рядом с Черным Логом.