Пришествие (СИ)

Двигаться по опустевшим трактам при наличии заводных коней было легко и быстро, хоть за дополнительных животин и пришлось выдать приличную гору золота, но время было дороже. Внутренне чувство тревоги подстегивало всех трех монахов, а вот вор был беспечен и бодр, насвистывал веселые мотивчики, будто отправился на прогулку до ближайшего трактира. И вновь картины опустевших хуторов, сел и деревень сменялись полупустыми городами, где жители были запуганы до полусмерти ночными нападениями стрыг. Картина разрухи и упадка в Хойрис была зеркальной копией ситуации в Масха. Оба материка поглотила смерть, паника и отчаяние. Монахи старались нигде подолгу не задерживаться и сторонились еще не опустевших селений, дабы не привлекать к себе лишнего внимания.

— Да что вы такие кислые всю дорогу, господа хорошие? — не выдержав гнетущего молчания по время ужина возмутился вор. — Как будто гнилых яблок наелись.

Они двигались уже неделю и до Бернийских врат оставалось всего пара дневных переходов. Правда удастся ли их пройти пока было не известно. Завал, устроенный там должен был наглухо перекрыть ущелье и пройти можно будет только по тем же путем, как и во время их отступления.

— Впереди сложный переход и неизвестно можем ли мы там пройти, тем более придется бросить, а в лучшем случае продать коней, — пояснил Аркаис их подавленное настроение.

— Да все это пустяки и мелочи, — беззаботно отмахнулся Ларак. — Все будет так как будет, что попусту переживать. Давайте лучше выпьем!

Вор полез в свою седельную суму и извлек из нее запечатанный глиняный кувшин. Обычно в таких сосудах продавалось хорошее старое вино, по цене не менее марки за бутылку. Аркаис принял сосуд от вора и прочитав надпись удивленно поднял бровь.

— Старая Вдова — прекрасный выбор для рыночного воришки, — одобрил он, возвращая бутылку Лараку. — Лучший сорт черного элийского, пожалуй. От такого дара будет неприлично отказываться. Тем более один кувшин на четверых не сделает беды.

— Да-да, и за знакомство и удачную сделку мы так и не выпили. А как говорили наши старшие, если дело не обмыть, будем за упокой пить, — подмигнул вор, откупоривая сосуд. — подставляйте кружки!

Густая фиолетовая ароматно пахнущая жидкость наполнила деревянные, совершенно неподходящие для нее, кружки. Богатый букет содержал в себе казалось бы все запахи природы южной провинции. И даже Дилан, не любивший вина с приютских пор, лишь слегка пригубив напиток оценил богатство его вкуса. Это было не то кислое пойло, которого он с друзьями перепил в монастырском подвале. Даяр отходил их за тот проступок розгами на славу, так что две недели заживали раны на располосованной спине. Правда это было уже после того, как они три дня пролежали с жесточайшим отравлением.

— Прекрасное вино, Ларак, — Тайер отсалютовав вору кружкой, допил остатки темной жидкости и поднялся, чтобы ополоснуть опустевшую тару. Он сделал пару шагов, потом его качнуло из стороны в сторону, и он ухватился за стену амбара, в котором они устроились на ночлег.

— Что-то я отвык от вина, вон как в голову ударило, — проговорил он заплетающимся языком оседая на пол вдоль стенки.

— Кажется дело в другом. То-то мне показались странными нотки послевкусия, — Аркаис попытался встать, но ноги его, так же, как и у младшего брата по вере подкосились, и он рухнул назад. — Что было в вине, мальчишка?

— Ого, а вы крепкие ребята, — Ларак уже стоял на ногах, обнажив длинный кинжал, внимательно следил за тремя монахами. — обычно яд лягушки Золотая стрела убивает сразу, а вы еще треплетесь. А ты что молчишь, Дилан, неужели нечего сказать перед смертью?

— Какой же ты ублюдок! — словно плюнул выкрикнул Дилан и смерчем взвившись со своего места бросился на вора. Вытянув руку в сторону, он материализовал в ней посох, этому он научился несколько дней назад, на одной из ежедневных тренировок. Все же приступы и новые татуировки, появившиеся у него в день знакомства с карманником, оказались полезными.

Навершье боевого шеста, который тоже видоизменился после появления навыка призыва, загорелось белым, очертило полукруг и полетело в левый бок вора. Ларак даже не пошевелился, хотя прекрасно видел, что посох должен был раздробить ему как минимум пару ребер. Но этого не произошло, не встретив преграды окованный сталью наконечник прошел сквозь тело вора, разрезая его словно плотный туман. Это сбило Дилана с ритма, и он оступился, падая на одно колено, а картинка перед глазами поплыла. Все же и одного сделанного им глотка оказалось достаточно, чтобы ослабить молодого монаха.

— Ах какая досада, — злорадно усмехнулся карманник. — Твоя палочка не способна причинить мне вреда. Ну что ж, друзья мои, нам пора прощаться. Спасибо за компанию и почетный эскорт.