Пришествие Зверя. Том 3

Церберин не уходил из кабины штурмкатера, пока тот пересекал пустоту, направляясь к «Данталиону». Неприятельская армада на орбите уже по большей части превратилась в поле обломков, а после смерти адмирала уцелевшие корабли удирали во все стороны. С ними расправлялись по очереди, и всякий раз в космосе вспыхивали неистовые молнии. Блоки орочьих двигателей детонировали, исчезая в бурлящих клубах нечистого огня.

Победа, но снова высокой ценой. «Жиллиман» медленно полз в пустоте, половина его сопел бездействовала. В изувеченном корпусе погибшего «Эксцельсиора» мелькали всполохи быстро гаснущих пожаров и стартовых выхлопов спасательных капсул. Обратившись к ноосфере тактической группы, капитан вывел на дисплей забрала сведения о потерях. Двадцать девять павших братьев, тысячи сервов... Церберин не стал убирать прокручивающийся список, однако смотрел уже сквозь него, на разваливающиеся корабли чужаков.

Размышления офицера прервал писк сигнала.

— Первый капитан, входящее сообщение с поверхности, — сказал Одразар.

— Выжившие?

— Да, мой господин.

Церберин расправил плечи.

— Чудесная новость! Разворачивай машину. Опасности для нас нет, так что можно спуститься на поверхность. Посмотрим на людей, ради спасения которых мы проливали кровь.

«Громовые ястребы» Железных Воинов и Кулаков Образцовых вместе приземлились на разбитых посадочных полях космопорта Турос. Выйдя наружу, Церберин, Гонориус, Реох и еще пятеро Астартес увидели перед собой картину полнейшего разорения. Звездная гавань лежала в руинах, на месте основательных зданий терминала и ангарных помещений возвышались бесформенные груды мусора. За пределами скалобетонных площадок тянулась равнина, засыпанная пеплом сожженных растений. Небо, застланное черными тучами, покоилось на столбах дыма. Солнечные лучи не проникали сквозь облака, и сияние пылающих городов окрашивало горизонт в красно-оранжевые тона.

Но, как ни удивительно, обитатели мира пережили нашествие ксеносов. Космодесантников, спускавшихся по штурмовой аппарели, ждала делегация в составе десятка потрепанных, немытых бойцов. Их кожу и рваную форму покрывали полосы сажи и засохшей крови. Несколько человек были не солдатами, а гражданскими — партизанами, подобравшими оснащение убитых. Ярче всего свет непокорности горел в их командире, носившем ожерелье из крупных орочьих зубов.

— Мой господин. — Он преклонил колени, исполненный боязливого почтения. — Это вы уничтожили флот зеленокожих?

— Да. Прямо сейчас мои братья гонят остатки армады прочь из системы.

В паре сотен метров от них стояла небольшая толпа. Местные нервно наблюдали за гостями из тени наполовину сгоревшего склада.

— Не стой на коленях. Поднимись. — Церберин оглядел развалины. — Ты — генерал вашей армии?

— Лейтенант, мой господин. Все генералы мертвы.

— Погляди на меня. Как тебя зовут?

— Кадрайг, мой господин. — Мужчина поднял голову и бестрепетно посмотрел Кулаку Образцовому в линзы шлема, но не выпрямился. За его храбростью скрывался испуг; Церберин почти чувствовал запах страха. — Я служил офицером в ополчении. Вы... спасли нас.

— Вы спаслись сами, — возразил космодесантник. — Как вам удалось взять верх?

— Мы не брали верх. Нас почти одолели. Орки прилетели три месяца назад, и с тех пор мы постоянно сражались. Они... забрали большинство из нас. У меня осталось не так много людей, но все, кто уцелел, дали обет не складывать оружие, пока не погибнет последний боец. Мы поклялись, что не позволим увести ни одного человека. Все благодаря Пендерину — он ободрил нас, когда враги сломили нашу волю. Призвал нас дать отпор чужакам, когда они разгромили полки планетарной обороны. По его приказам мы наносили удары из тайных убежищ. Нападали на линии снабжения чужаков. Делали все, что могли. Этого не хватало.

Лейтенант повесил голову.

— Вы совершили больше, чем многие другие, — произнес космодесантник. — Где же сам Пендерин? Я хотел бы поговорить с ним.

— Он погиб, мой господин.

— Жаль. Но вы неплохо справились и теперь свободны. Поставьте вашему лидеру памятник и будьте благодарны ему.

Оглянувшись на транспортник Калькатора, первый капитан понял, что кузнец войны по-прежнему внутри. У Церберина возникло нехорошее предчувствие.

— Мой господин, могу я осмелиться задать вам вопрос? — проговорил Кадрайг.

— Да, разумеется. Ты заслужил мое внимание.

— Почему нам пришлось драться в одиночку? Сколько бы мы ни отправляли просьбы о помощи, ответа так и не получили. Мы утратили веру в Императора. Еще вчера нам казалось, что Он оставил нас.

— Галактика горит, — сказал воин. — Нападениям подверглась еще тысяча миров.

Церберин не собирался умолкать: он сочувствовал этому мужчине, попавшему в беду. Впервые за несколько месяцев капитан встретил человека, который не утратил разум, не перешел на сторону орков, не позволил превратить себя в скотину, а отважно бился и почти победил.