Пришлите старшего инспектора Веста

— Конечно, можете его забрать. Я уже снял отпечатки, зарегистрировал и отправил копии в Нью-Йорк со специальной почтой и в Вашингтон самолетом. Мистер Вест думает, что они могут быть очень нужны. Имеется любопытное обстоятельство, мистер Вест. Там, в доме Вебстера, поработали наши ребята, но подобных отпечатков нигде не нашли. Мы не можем быть уверены, но думаем, что человек, оставивший их на ноже, прибыл туда всего за час или около того до побега мистера Веста.

— Он носил перчатки, — сказал Роджер, — Он всегда носит перчатки или заклеивает кончики пальцев пластырем. Он забылся лишь на несколько минут, и этого было достаточно. Он думал, что если он не оставляет отпечатков, то он недосягаем. Я в твоем распоряжении, Лисса.

— Что нас задерживает?

Он пожал руку Элу Гинни, который вышел с ними на улицу. Винно-красный, сверкающий хромом «кадиллак» с откидывающимся верхом стоял в тени раскидистого дерева. На улицах стало больше людей. Свежепокрашенные старые одноэтажные деревянные дома выглядели как новые. Лишь в районе лавок и магазинов стояли двух‑ и более этажные дома, в то время как остальные были английского типа, но значительно больших размеров.

Лисса села за руль, и Гинни помахал рукой им вслед.

Вскоре они входили в отель, где Роджер позавтракал яичницей с ветчиной. Посмотрев в промежуток между домами с левой стороны, Роджер увидел озеро, деревья на берегу и медленно передвигающийся маленький катер с рокочущим мотором. Дальний берег озера казался сейчас намного ближе, чем тогда ночью. Вдали виднелись холмы, поросшие деревьями, и вершины, казавшиеся горами.

Теперь он и Лисса съезжали с грунтовой дороги на шоссе. Большой автомобиль, стоявший там, последовал за ними.

— Вы видели? — спросил Роджер.

— Нас хорошо охраняют, — ответила Лисса. — Кое-кто считает, что вы стоите того, чтобы о вас заботились.

Роджер промолчал.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Лисса.

— Кое-где немного ломит, но в остальном в порядке.

— Вы будете говорить «все в порядке», когда станете полумертвым.

Она не смотрела на него.

Ветер бился в лобовое стекло, залетал в окно, играл ее волосами, выбившимися из-под шляпки. Он как-то не замечал, во что она одета. Шляпка винно-красного цвета, как «кадиллак», бежевая рубашка с большими нагрудными карманами и винно-красная юбка — все очень просто, но на ней само совершенство. За рулем она выглядела так, будто владела тайнами жизни.

— Это далеко? — спросил Роджер.

— Миль сто шестьдесят. Мы доберемся туда после полудня.

— А как вам удалось добраться сюда так быстро?

— Самолетом. Машину прислали из Олбани.

— Они заботливо следят за вами.

— Они знают, как это важно, Роджер. Во всяком случае, они не хотят, чтобы с английским полицейским здесь случилось что-нибудь еще. Отпечатки им помогут, но вы все еще много значите для нас. Человек, который много значит! — сказала она с теплотой в голосе и посмотрела на него, затем рассмеялась.

— Как-то все началось не очень хорошо. Вы не провели и двух часов в Нью-Йорке, как вас увезли. И даже в Адирондаксе за вами охотились. Мы находимся на восточном склоне, — продолжала она. — Через месяц или шесть недель вы должны приехать и посмотреть на осеннюю листву. Я думаю такого нет нигде в мире.

Она опять как-то возбужденно засмеялась и быстро и громко заговорила, как будто хотела заглушить собственные мысли.

— Впрочем, об этом вы, вероятно, уже слышали. Эд Пуллинджер не может себя заставить не говорить о Нью-Йорке. Не слишком ли много мы говорим об Америке? Мне часто хочется знать, что об этом думают англичане. Это очень плохо?

Роджер ответил просто:

— Я предпочел бы работать с Марино, чем с большинством людей, которых я знаю.

— Спасибо. — Она оторвала руку от руля и на мгновение положила ее на колено Роджера. — Если бы я чего-нибудь хотела, так это, чтобы вы думали о нас хорошо.

Ему не было нужды говорить об этом, он это знал.

Она ехала быстро, но осторожно, и машина, следовавшая за ними, была все время видна в заднее окошко. В течение часа дорога извивалась по заросшим деревьями склонам, скрывавшим вид на большие озера, которые лишь иногда проглядывали в долинах между холмами. Машин на шоссе было мало. Полотно дороги хорошее, но обочины по сравнению с аккуратными английскими заделаны кое-как. Роджер не сравнивал, он просто отдыхал и пребывал в состоянии умиротворенности. Болезненные ощущения прошли, только немного болели коленка и правая пятка.

Вскоре они выехали на равнину. По обе стороны раскинулись обширные пастбища, и могло показаться, что он находится в незнакомой части Англии. Только большие машины и огромные грузовики были непохожи, как и маленькие города с домами, защищенными от лучей солнца высокими деревьями.

В одном из таких городков они остановились пообедать, выбрав большой одноэтажный ресторан; окна на солнечной стороне закрывали ставни, большая вывеска возвещала:

Бифштексы

Цыплята

Бостонские тушеные бобы

Роджер целую вечность не ел больших бифштексов.