Пришлый. Месть ради мести

— А что там? Покойники там. Как, впрочем, и тут. Расстрелял я все стрелы. Дай, думаю, подползу, послушаю, чего у них там происходит. Ужом проскользил практически до самых шатров. Лежу, слушаю. А кроме стонов оттудова ничего и не слышу. Ну, думаю, не может такого быть. Утекли, значит, охламоны. Взял я меч со щитом наперевес, рубанул по шатрам, тут в меня болт и прилетел. Ну, да щит-то я не зря взял. Предвидел этот трюк, оттого и попали в щит, а не в меня.

— Ох, и любишь ты, мастер, похвастаться, — усмехнулся я.

— Какое хвастовство? Это наука для тебя очередная. А ты лучше б прислушивался, что тебе умный человек говорит, а не перебивал.

— Ладно, ладно. Давай дальше говори.

— А что рассказывать? Прошел я через дырку, а в лагере два трупа и два раненых. Один из которых и выстрелил в меня.

— Ну и что ты сделал?

— А что я мог сделать? Заколол раненых, да сюда двинулся.

— Выходит семеро их осталось, — подсчитал я потери противника, — вставай, Нурп, пора нам в погоню идти.

Рана немного поджила, и кое-как идти я уже мог. Если эти двое услышали, как я спускаюсь, значит проходили мимо, а если так, то вектор, проложенный от лагеря до веревки, укажет направление, куда ушел отряд. Мы с мастером двинулись по этому вектору. Овраг был достаточно узкий, чтоб не дать противнику уйти в сторону — в направлении движения я был уверен. Через полчаса нога окончательно затянулась, и я мог набрать темп. Не видящий в темноте мастер меня тормозил.

— Догоняй, Нурп, я ухожу в отрыв, — сказал мастеру и перешел на бег.

Сначала бежал, немного прихрамывая, но с каждой минутой боль становилась все меньше. Также с каждой минутой возрастала жажда. Но это меня беспокоило мало, сегодня уж точно найду, как ее утолить.

Вот уже час бегу, весь обратившись в слух. Дело довольно напряженное, но иначе нельзя — может быть оставлена засада. Какой здоровенный овраг тут. Скорее всего, русло какой-нибудь высохшей реки. В любом случае мне это на руку. Деваться отсюда отряду некуда.

И вот, наконец-то я услышал звук пульсов. Теперь можно расслабиться. Стараясь не шуметь начал догонять стражников. Через пять минут уже шел метрах в десяти сзади последнего. Они двигались вряд, дыша в затылки друг друга. Первый и третий несли факелы, освещая путь. Шли без разговоров, без жалоб на усталость, без оглядки — они знали, что уходят от смерти. Знали, чем грозит любое промедление. Знали, что при проявлении слабости никто не станет помогать товарищу. Они не знали лишь одного — их смерть уже рядом.

Стремительным броском догнал последнего и резким взмахом трофейного ножа перехватил ему горло. Почувствовав неладное, впереди идущий солдат обернулся. Но сказать или сделать уже ничего не успел — с арбалетным болтом в груди не особенно-то поговоришь. Все действия заняли у меня не больше десятка секунд. Подобное происшествие не могло остаться незамеченным для остального отряда. И они остановились, собравшись в кучу и приготовив оружие. Но я уже растворился во мраке.

Их осталась пятеро. Я смотрел из темноты на стоявших спина к спине людей, среди них был и господин де Урт. Было видно: они потеряли последнюю надежду и готовились умереть. Они решили принять смерть с оружием в руках, за это я проникся к ним уважением. Но это не означает, что я собираюсь их пощадить. Они все умрут.

Выстрел — перекат за бугор. Ответные стрелы в моем направлении — ушли мимо. Передислокация и оценка результата — попал. Нет, люди не стояли и не ждали покорно своей участи. Они метнулись в кусты, пытаясь меня настигнуть. Но даже заметить меня они не были способны. Я перемещаюсь слишком быстро. Пока стражники определят, откуда стреляли, пока добегут до этого места. Я уже перезаряжаю арбалет в пятидесяти метрах от них.

— Пришлый! Ты, трусливое отродье демонов! Только и знаешь стрелять исподтишка! Ты не способен на честный поединок. Ты не воин. Ты можешь только нажимать на курок своей демоновой игрушки. Мы все презираем тебя.

Кто это там распинается? — выглянул я из-за дерева. А-а-а, это же мой любезный друг, который дал мне пощечину мечом.

— Ты хочешь еще один поединок, служивый? — крикнул я, понимая, что делаю глупость, и откатился в сторону — две стрелы просвистели примерно в том месте, где я недавно был.

Я понимал, что перестрелять этих людей будет проще и безопаснее всего, но арбалетный болт, пущенный в грудь крикуна, не мог смыть обиду, нанесенную мне этим человеком. Я хотел доказать, что могу драться на мечах. Доказать что я не неуклюжий валенок, и что мастер меня все таки чему-то научил. Доказать им всем, но прежде всего себе. Я хотел насладиться его удивлением, хотел взглянуть ему в глаза, когда мой меч проткнет ему брюхо. Хотел увидеть в них страх и беспомощность перед надвигающейся смертью.

— Я знаю, что ты слишком труслив для поединка, поэтому не рассчитываю на это. Я просто говорю, что я о тебе думаю, трусливый поедатель дохлых мух.