Присяга леди Аделаиды

— Я часто видел его на пароходе!

— Пассажиры на пароходах очень скоро знакомятся, — заметила мистрисс Рэвенсберд, которая никогда не лезла за словом в карман. — Он купец?

— Не думаю.

— Зачем он приехал в Англию?

Незнакомец засмеялся.

— Вам надо спросить его, мистрисс Рэвенсберд, если вы желаете знать. Я не так любопытен.

— Я полагаю, он американец, — продолжала свое Софи. — Как его зовут?

— Я задал ему этот вопрос, потому что на пароходе не слыхал, чтобы его называли по имени. Он, сказал, что его зовут Гом.

— Мистер Гом! — повторила Софи, глядя на маливый зонтик, который значительно подвигался. — Я надеюсь, что вы доставите мне удовольствие слышать ваше имя, сэр; я уверена, что оно очень приятно.

— Вы так думаете? — отвечал он смеясь. — Сам же я ничего такого в нем не вижу. Лидни.

— Лидни! — повторила Софи. — Это не французское имя.

— Отец мой был не француз. Мать моя уехала в Америку из своего отечества и вышла за него замуж там.

— А! — сказала Софи. — Это объясняет, почему вы говорите на обоих языках одинаково хорошо. Стало быть, вас будут называть американцем, сэр, а не французом; это просто стыд!

— Должно быть так, — согласился Лидни, — и его светлые глаза сверкнули веселостью.

— Вы приехали сюда по делам, сэр?

— Сказать по правде, я думаю, что я приехал для удовольствия, посмотреть старую Англию; я еще не имел чести видеть ее, — отвечал он весело. — Сколько еще вопросов угодно вам задать мне, мистрисс Рэвенсберд?

— Это уж в моей французской натуре, и я должна просить вас извинить меня, — отвечала она с находчивой вежливостью.

— Что если я задам вам взаимно один вопрос? Есть здесь — как вы называете это местечко? Дэншельд? — портной? Взгляните-ка на меня.

Он протянул ногу и руку. От соленой воды сукно сморщилось. Софи засмеялась и защебетала на своем родном языке. Да, здесь есть чудесный портной из одного лондонского магазина. Он занемог в удушливой столице и приехал сюда, где живут родные его жены, и открыл лавку возле мистера Уайльда, доктора, и фасону него прекрасный. Лорд Дэн сам заказал ему на прошлой неделе целую пару. Вы не знаете милорда Дэна?

— Нет, — отвечал Лидни. — Он, верно, здесь знатный человек?

— Знатнейший на несколько миль в окружности, — отвечала Софи, — и живет в Дэнском замке. Он был на берегу вчера, когда спасательная лодка привезла вас, мистер Лидни, и всех остальных. Ах, Господи! какое было кораблекрушение!

Вся веселость сбежала с лица мистера Лидни, когда Софи напомнила о кораблекрушении, и сменилась истинным и серьезным огорчением. Он на минуту закрыл глаза рукой.

— Я просыпался три раза ночью, и каждый раз, когда засыпал, мне снилась вся эта сцена, — сказал он тихим голосом. — Я чувствую, что она будет представляться мне во сне еще много дней.

— Вы должны быть благодарны Богу за то, что вы спаслись в числе немногих, сэр.

— Я благодарен, — отвечал он очень спокойно. — Когда лодку спустили с парохода, тот пассажир, что теперь у вас наверху, взял меня за руку.

— Я сяду в лодку, — сказал он, — может быть, это даст нам возможность на спасение. Я прыгнул за ним в лодку, не думая, однако, чтобы нам оставалась какая-нибудь возможность спастись и на лодке и на пароходе.

— Что он сделал с своим платьем? — спросила Софи.

— Он выбежал на палубу без платья, прямо с постели. А большой теплый суконный плащ, который он набросил на себя, потерялся в воде.

— Он казался мне вчера больным, кроме того, что потерпел от кораблекрушения.

— Он был болен во все время путешествия; кажется, у нею какая-то внутренняя болезнь. А, вот и прекрасно!

Мистрисс Рэвенсберд подала ему оконченный зонтик. Он сказал несколько любезных слов об ее искусстве и проворстве.

— Я сделала не так хорошо, как умела бы, — заметила она. — Вы слишком меня торопили. Когда вам угодно завтракать, сэр?

— Сейчас. Посмотрим прежде, что нужно этому больному господину; он старше меня.

Лидни пошел наверх с зонтиком, а мистрисс Рэвенсберд начала допрашивать свою память. Она была уверена, что видела где-то эти красивые черты, и не сомневалась, что в молодости, вероятно, знала во Франции его мать.

— Сердце мое было привлечено к нему с первого взгляда, — сказала она. — Может быть, окажется, что его мать была в числе моих друзей.

Утром лорд Дэн зашел в «Отдых Моряков» спросить о спасенных. Ричарда Рэвенсберда не было в эту минуту, но жена его приняла его сиятельство. Она не забыла то время, когда он, бедный ничтожный Герберт Дэн, любил болтать с нею, с Софи Деффло, и ее обращение с ним было гораздо непринужденнее, чем многих его арендаторов в Дэншельде. Она начала рассказывать ему все новости, какие она успела узнать о двух пассажирах, с своими собственными прибавлениями, потому что мистрисс Рэвенсберд была одною из тех женщин, которые составляют заключения сообразно своему деятельному воображению и считают их фактами.