Присяга Российской империи

Халил закрыл кузов, поднялся в кабину – сообщники в это время бежали к дверям и, едва грузовик выехал под звездное небо, сразу закрыли за ним ворота. Замки вернулись на свои места, люди заняли места в «Мерседесе». Так и не зажигая огней, машина помчалась по еле различимой в слабом ночном свете бетонке. Притормозила неподалеку от здания охраны, высадила пассажиров, направилась к хозяйственному складу, и только возле него внезапно осветилась габаритами и ближним светом фар.

В это время Птушко, прокравшись мимо яростно орущего перед телевизором взвода, несколькими щелчками мышки вернул установки системы охраны в исходное положение и, не желая рисковать лишний раз, выпрыгнул наружу прямо из разбитого окна. Напарники, подхватив пневматические винтовки, со всех ног побежали к ограде.

– А вот и я, – высунулся из окна Халил, подъехав к КПП. – Документы показывать?

– Покажи кузов, – хмуро предложил уже знакомый ему негр, выходя из будки.

– А стрелять не станете? – усмехнулся араб, глуша двигатель. – Ладно, сейчас. Мне, парень, всего сто двадцать миль осталось, и я свободен. Три дня выходных. Последний рывок, ха-ха.

Не переставая болтать, он распахнул створки фургона:

– Как видишь, ничего лишнего не получил. Только свое скинул.

– Заткнись, – посоветовал охранник. – Знаю я вас. Треплетесь, как лучшие друзья, а сами армейские покрышки или форму вывезти норовите.

– Очень надо. У меня все немецкое, парень. Немцы знают толк в хороших вещах.

– Заткнись, – повторил негр и полез в кузов. Но там действительно имелось только охапка плинтусов, два ящика с надписью «шурупы крупный шаг», пять свертков, да боеголовка.

– Накладные в кабине остались, – сообщил араб. – Принести?

– Коробку открой.

– Пожалуйста.

В ящике, кроме уже знакомой головной части «Томагавка», тоже ничего не имелось. Охранник еще раз прошелся по фургону, постукивая каблуками. Но ничего подозрительного так и не увидел.

– Ладно, проваливай, – спрыгнул он на асфальт.

– Сейчас, закрою все… – водитель не спеша повесил на запорный рычаг замок и полез за руль. Двумя секундами спустя «Мерседес» взревел мотором и выкатился на ночное шоссе.

В это самое время дежурный оператор системы охраны соскользнул головой с экрана компьютера, встряхнулся и рывком поднялся.

– Дьявол, холодно-то как…

Он просмотрел показания приборов, потом дошел до напарника и хлопнул его по плечу:

– Не спи, Бен Ладен Америку украдет! Принеси лучше куртку, окно завесим. Нужно заявку послать, чтобы стекло завтра заменили. А то ночью уже подмораживает.

Экраны инфракрасного наблюдения показали две тени – еще более темные, чем окружающая земля, но сержанты не обратили на них внимания. Ведь нарушители всегда сияют ярко-оранжевым цветом.

Исбаев и Птушко, с облегчением содрав с себя залитые пеной костюмы, кинули их в кузов. По шоссе к ним приближались фары, но Юра не обратил на них внимания, больше поглядывая в сторону ограды. Скрепленные «крокодилами» концы разрезанной проводки он так и оставил болтаться на ограде, сознавая иллюзию нетронутости забора из «колючки». Скрутившиеся концы затерялись где-то в траве, и повреждения, пожалуй, разглядеть было невозможно.

– Положите руки на машину и раздвиньте ноги! – на притормозившей позади машине внезапно засверкали проблесковые огоньки. – Не двигаться!

Хлопнула дверца, послышались неторопливые шаги.

– Что вы здесь делаете? Остановка на дороге рядом с авиабазой запрещена!

– У нас огнетушитель сработал, офицер, – повернул голову к полицейскому Птушко. – Посмотрите, весь кузов залит. А огнетушитель вот, на обочине валяется.

Из ничего вдруг появился луч фонарика. Остановился на лице Саида, потом Юры, скользнул по кузову.

– У меня документы в нагрудном кармане, – сообщил Птушко.

– Фья… – присвистнул полицейский и с неожиданной яростью заорал: – Не двигаться! Кто шевельнется, сразу получит пулю! Роберт, иди сюда! Держи их на мушке! Я вижу в кузове оружие!

– Какое оружие? – Юра заглянул в машину, и обнаружил, что из-под скомканных комбинезонов выглядывают приклады их ружей. – Да это пневматическая винтовка, офицер.

– Сейчас посмотрим… – полицейский, обойдя «Форд» с другой стороны, зацепил приклад одного из ружей, подтянул к себе. Осветил фонариком, нашел рычаг стопора, переломил…

– Это же «пневматичка», офицер. Так, для баловства. Из нее даже воробья не застрелить.

– Тьфу ты, – сплюнул полицейский и кинул винтовку назад. – Уезжайте отсюда. Остановка на этом участке шоссе запрещена.

– Разумеется, офицер, – немедленно согласился Птушко. – Мы просто избавились от неисправного огнетушителя.

Полицейский направился обратно к своему автомобилю, и Юра услышал его насмешливое бормотание:

– Надо же, «пневматичка»! А я было подумал, что наткнулся на что-то серьезное…

Усадьба Романовых, кантон Женева. 03 декабря 1999 года. 08:50

– Доброе утро, Илья Юрьевич, – услышал Ралусин, и ощутил, как по глазам ударил яркий солнечный свет.

– Сколько сейчас? – спросил он, натягивая, словно в далеком детстве, одеяло на голову.

– Девять утра, капитан.