Прислуга в гостинице духов (СИ)

— Потому что я не хочу, чтобы ты проводила вечер в его компании! — отрезали мне в ответ. — И флиртовала!

Ведьмочка, живущая где-то внутри меня, внезапно проснулась, лениво потянулась и заурчала, точно довольная кошка.

Я прикрыла один глаз и, хитро покосившись на «категоричность», промурлыкала:

— Ревнуешь?

— Да, — неожиданно легко согласился Герман и, не менее неожиданно опустившись рядом, повалил меня на спину.

Я засмеялась и попыталась шутливо сопротивляться, но он заглушил протест поцелуем, от которого по телу разлилась жаркая волна. Ведьмочка проснулась окончательно и пританцовывала, обуреваемая вихрем ярких чувств.

— А ревность тебе к лицу, — на выдохе проговорила я, непроизвольно пробежав кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке. — Надо почаще заставлять тебя ее испытывать.

Несмотря на все недовольство Германа, на назначенное свидание мне точно предстояло пойти. И, как ни странно, он это понимал. Наверное, именно поэтому его ревность так льстила моему самолюбию и… ой, да кого я обманываю? Не в самолюбии дело — от него так восхитительно не переворачивается душа, и не сжимается в сладостных спазмах сердце.

Не удержавшись, я остановила пальцы на крестообразном шраме, одновременно чувствуя, как по моему лицу скользит внимательный взгляд. Обычно холодный, сейчас он буквально обжигал, как и губы, через несколько мгновений вновь накрывшие мои.

Я не поняла, когда исчезла рубашка, и мои руки заскользили по открытой коже спины. Не поняла и того, как мой свитер оказался снят и отброшен куда-то в сторону. Какие-то укоренившиеся в сознании принципы призывали остановиться, но ведьмочка кричала громче.

Принципы, неуверенность… да к черту их!

Ледяная броня внезапно оказалась разрушена окончательно — кажется, я даже слышала свист разлетевшихся осколков, под которыми оказалось горячее, быстро бьющееся сердце. А в голубых глазах вдруг зажглось пламя, точно повторяя то, над которым начался наш полет.

Руки, губы… нет, именно эти глаза гипнотизировали меня больше всего, заставляли вздрагивать и сходить с ума от близости разгадки. Сейчас Герман был открыт как никогда, подпустил меня так близко, как это вообще возможно — в каждом касании, каждом вздохе обнажая душу.

Это было так невероятно — чувствовать его так же, как саму себя, прикрывать глаза, чтобы отчетливее ощущать переплетения пальцев, твердость тренированного тела, исходящее от него тепло…

— Герман, — не контролируя слетающие с языка слова, выдохнула я. — Я… я тебя…

Договорить мне не дал громкий стук. Никто из нас двоих не успел опомниться и хоть сколько-нибудь прийти в себя, как дверь резко распахнулась, ударилась о стену, и на пороге комнаты появился бесцеремонный, не дождавшийся позволения войти гость.

— Какого… — начал Герман.

Фразу закончила я, причем словом, недостойным печатной речи.

Если я ненавидела заклинателя духов прежде, то теперь эта ненависть стала просто лютой, побуждающей немедленно подбежать к нему и треснуть по голове чем-нибудь тяжелым — так, чтобы наверняка! Этот порыв сдержало осознание собственного внешнего вида. Явно растрепанная, лежащая на кровати в одном белье… и все же интересно, меня посадят в какую-нибудь магическую тюрьму за убийство заклинателя духов?!

Невероятно, но, судя по всему, Герман впервые испытывал по отношению к Тэйрону те же чувства, что и я. Из-за своих бьющих через край эмоций и сложившейся ситуации в целом мне не сразу бросилась в глаза реакция самого Тэйрона.

А этот невыносимый человек… поразительно, но он был зол не меньше нас! Чертов капюшон, как обычно, скрывал его лицо, но то, что оно сейчас перекошено от ярости, не вызывало никаких сомнений. Я буквально физически ощущала исходящий от заклинателя негатив, но, что еще более странно, сейчас он адресовался исключительно Герману.

Герману, не мне!

Это открытие потрясло почти так же, как все предыдущие.

В этой небольшой комнатке на цокольном этаже словно происходила сцена из немого кино. Мы трое молча смотрели друг на друга, и чем дольше это продолжалось, тем сильнее становилось напряжение.

Почему, ну почему он нагрянул именно сейчас?! Не вчера, не завтра, а именно сейчас, выбрав самый неудобный из всех возможных моментов! Последний месяц вообще на глаза не попадался, а тут нате вам, пожалуйста!

Поднявшись, Герман заслонил меня собой и холодно, тоном, в котором никогда прежде не разговаривал с наставником, спросил:

— Что-то случилось?

— Ее зовет Кирилл, — сухо сообщил заклинатель.

И только-то? Вот по этой причине нужно было чуть ли не вышибать дверь и врываться сюда, подобно разбойничьей банде?

Больше не сказав ни слова, Тэйрон развернулся и стремительно вышел, не забыв напоследок громко хлопнуть многострадальной дверью. С петель она не слетела только чудом, и точно таким же чудом я не сгорела от накрывшего меня смущения, принявшись торопливо натягивать свитер и джинсы.