Прислужник своего «Естества»

Дед мой, когда строил этот Дом, имел возможность вырыть огромный котлован прямо экскаватором: ещё бы! Прорабом же одно время работал. Вот и положил капитальные плиты-перекрытия, такие, как кладут в многоэтажных домах — они по шесть метров длиной — и над подвалом, и над первым этажом. Стены комнат сделал в полтора кирпича — чтоб зимой, значит, тепло, а летом — подольше хранить прохладу…

Я за всё время, за все двенадцать лет, что тут живу, всего один раз кое-что подправлял: заменил старинные деревянные рамы, которые задолбался каждый год красить, и которые всё равно перекосило, на алюминиевые стеклопакеты. Двойные. Потому что в десяти метрах от Дома проходит дорога, и машины ездят и шумят достаточно часто. Даже ночью. А со спецпакетами — хоть бы что. Ни мне не слышно, что там, снаружи, ни, естественно — им. Того, что у меня.

Словом, Дом капитальный. А дед — умный. Вот как дом отгрохал, так и свалил оттуда, из СМУ своего, куда подальше — чтоб не посадили, стало быть. Взял фамилию бабки, и устроился в контору одну. Экспедитором.

Дед мой вообще был очень хозяйственный и ходовой. Всё в толк, всё в дело. Таких раньше называли — куркуль. А в ранние времена недоброй памяти советской власти обозначали глупым термином «кулак», и раскулачивали. (По словам деда именно так поступили и с его собственным дедом — Василием Степановичем, который, будучи выброшен в голом поле в Казахстане, не сдался, и не тратил силы на бессмысленные ругательства в адрес Власти, и сетования, а пахал как проклятый! И уже через восемь лет имел лучший дом в округе, и стал старостой Новониколаевки — посёлка, где приказали жить всем, кого привезли в вагонах для скота вместе с ним и его семьёй — таких же «кулаков».)

Так вот: с Домом снаружи я решил ничего не делать. Не производит же впечатления запущенного и «порочащего» Центр любимой уездной Столицы? Нет. Вот и славно. Потому что потакать всем этим новомодным тенденциям живущих вокруг «навороченных» и «продвинутых» соседей, стремящихся выпендриться перед остальными соседями третьим или даже четвёртым, мезонинным, этажом, я не собираюсь.

А вот подвал пришлось переоборудовать капитально.

Руки у меня вроде, не в …опе выросли, так что справился сам — незачем создавать дурацкие прецеденты со строителями, которые могут в случае чего и припомнить, как они монтировали на стены пеноизол, и закрывали потолки и полы панелями с повышенной звукоизоляцией…

У меня здесь Дневник, а не смета строительно-монтажных работ, поэтому сколько потратил кровных, да времени извёл, расписывать не буду: и вам и мне цены на стройматериалы да способы монтажа — ни к чему.

Первую «жертву» отловил я достаточно легко — вот что значит продуманный и простой План. Машина у меня вполне себе на уровне: Спарк двухлетней давности выпуска. Купил на базаре, поскольку прежний владелец решил срочно слинять из города к такой-то матери. Похоже было, как я сразу понял по его бегающим прищуренным подленьким глазкам, натворил что-то противоправное. Например, скажем, спёр на родном предприятии двухмесячную заработанную плату всех работников. Впрочем, почему — «вроде бы». Он и спёр, как я узнал позже из сводок новостей.

Но мне это не повредило, машина была оформлена через третьих лиц на подставную несуществующую фирму, а он ездил по доверенности.

Так что тут не подкопаешься: выйти на меня через машину не получится. И в местах, где есть в нашем городе немногочисленные пока камеры видеонаблюдения, я стараюсь не работать: езжу больше по окраинам да второстепенным дорогам.

Да, по вечерам я делаю вид, что таксую. Патент купил, но это так — для вида.

Потому что вот кто может выбрать, и выбрать придирчиво — так это таксист.

Подходящая клиентка стояла в месте, где я точно знал, что нет видеокамер, села ко мне буквально через десять минут, как выехал на очередную вечернюю «работу».

Я рассмотрел её внимательно.

Невысокая — не больше метр шестьдесят. Очень поджарая и стройная. Вес, наверное, не превышал сорок три — сорок пять кило. Но — очень подвижная, и такая, знаете, самодостаточная и уверенная в себе: во всех движениях сквозили сила и грация. Глаза — огромные, и ещё очень сильно подведённые. Утрированно. Так, словно она — актриса, и привыкла работать на публику, глядящую на неё с большого расстояния.

Лицо… назовём его условно симпатичным. До красивого явно не дотягивает. Но, думаю себе этак неутончённо — для первого раза подойдёт. Заодно и технологии отработаю. Да и справлюсь легко: я ж — тренированный и накачанный.

Кстати: реплика в сторону: пытать, мучить и измываться над несимпатичными или старыми — совершенно неинтересно!

Они настолько серые, затюканные жизнью, и скучно-предсказуемые, что и самому становится скучно. Или, что куда чаще — вызывают раздражение. А вот когда дама молода, мила и стройна — другое дело. Сразу всё как бы обостряется, и хочется её… как бы это сформулировать-то… Поизощрённей достать. Чтоб выла. Извивалась, стонала, проклинала! Страдала, словом.

Ну, и, разумеется, умоляла о пощаде.