Прислужник

Фигуры правителей начали истаивать в воздухе, пока в зале не остались только князья рерохов и сумеречных эльфов. С минуту извечные враги, которые последние полгода вынуждены были действовать сообща, разглядывали друг-друга. Несмотря на внешнее спокойствие, напряжение между этими двумя, едва заметное во время совета — сейчас можно было потрогать голыми руками.

Первым нарушил молчание эльф.

— Можешь скрывать свою внешность от собственных подданных, от своего бывшего народа, и от других правителей. Но я знаю что находится под этим нелепым балахоном, который ты носишь не снимая столетиями. Мы одни. Сними хотя бы капюшон. Предпочитаю видеть лицо собеседника, даже если это ты.

Немного помедлив, рерох откинул капюшон. Еще какое-то время, тьма клубившаяся под ним, будто не заметив что исчез ее источник оставалась все такой же непроглядной. Но спустя десяток секунд она не выдержала боя с царящим в помещении освещением и рассеялась, открыв то, что скрывалось за навеянным мраком.

С болезненным любопытством Альданиин рассматривал лицо сидящего напротив существа. В том все еще можно было узнать знакомые черты, но то и дело взгляд наталкивался на искусственные изменения. Вертикальные зрачки, клыки выглядывающие из-под верхней губы и острые наросты на подбородке, назначение которых так и осталось для сумеречного эльфа загадкой. Черный цвет губ и ногтей… Рассматривая все это князь сумеречной ветви даже не пытался скрыть гримасу отвращение исказившую его лицо.

— С последней нашей встречи, ты стал еще более уродлив. Хотя я думал, что это уже невозможно.

Тот, кого во внешнем мире знали как князя рерохов — Сердироса, не смог сдержать довольной ухмылки вызванной реакцией собеседника.

— Братец, у тебя такое лицо, будто ты только что на спор проглотил ложку жгучего крамтонского перца, — со смешком сказал рерох.

— Насколько я понял, ты не собираешься останавливать свои эксперименты с геномом, пока не уничтожишь в себе все, что связывает тебя с родным народом? — спросил Альданиин, разглядывая собеседника так, будто увидел того в первый раз.

Сердирос фыркнул.

— Я не остановлюсь даже после этого, — ответил он, — но никакого отношения к эльфийскому прошлому это иметь не будет. Я его абсолютно не стыжусь.

— Если не стыдишься, к чему тогда все… это? — спросил эльф, так и не найдя подходящего названия изменениям во внешности собеседника.

— Ты всегда оценивал вещи поверхностно. И сейчас в очередной раз совершаешь ту же ошибку, обращая все внимание на внешние изменения и совершенно не задумываясь о том, какие у них на самом деле функции.

— И какие же у них функции, — насмешливо спросил эльф.

— А вот это уже не твое дело, — так же насмешливо ответил рерох.

Подобный разговор в разных вариациях проходил у этих двоих уже не в первый раз, и каждая беседа завершалась после обмена несколькими колкостями. Но на этот раз колкости стали не единственным содержанием разговора.

Выражение лица Альданиина в одно неуловимое мгновение утратило все следы насмешливости, и следующую фразу он произнес уже не как старший брат, пренебрежительно относящийся к возне младшего, а как правитель целого народа.

— Сердирос, я долго терпел твои выходки. Я сквозь пальцы смотрел на то, как ты пытаешься вылепить из людей новую расу. Прощал тебе смерти своих подданных, вызванные ребяческим желанием мести. Но твои изменения собственного генома зашли слишком далеко. Еще немного, и ты утратишь возможность хотя бы теоретически дать нормальное потомство, способное продолжить правящий род. Уже сейчас перед зачатием ребенка, твое тело придется долго чистить от посторонних примесей, которые ты в него так бестолково намешивал многие столетия. Остановись, Сердирос! — закончил эльф, повысив голос к концу речи.

Выражение рероха также стало серьезным.

— Так ты все еще не смирился с тем, что род прервется на тебе?

Лицо эльфа практически не изменилось, но едва заметно увеличившиеся скулы и небольшое покраснение шеи, сказали наблюдательному рероху куда больше о испытываемом Альданиином гневе и унижении, чем тот хотел бы показывать.

Сердирос расхохотался.

— Ты жалок, эльф, — презрительно произнес он.

— Ты такой же эльф как и я. И никакие магические изменения не смогут этого изменить! — зло прошипел в ответ собеседник.

— Да ну? — смакуя момент триумфа протянул рерох. Повернувшись куда-то в сторону, он крикнул, — Ренх, подойди сюда.

Из невидимой Альданиину части зала, в котором располагалось кресло для связи с советом, раздались легкие шаги и в круге транслируемого в общий зал пространства появился уже знакомый эльфу рерох бывший сначала послом, а затем возглавивший международную исследовательскую группу. Ничего не говоря, появившийся занял место по правую руку от Сердироса.

— Почему эта неудачная пародия на человека присутствует при нашем разговоре? — холодно спросил эльфийский князь, удостоив подошедшего лишь мимолетным взглядом.

— Я тоже рад тебя видеть, Дядя, — сказал в ответ Ренх.

Взгляд Альданиина медленно вернулся назад, и застыл на стоявшем рядом с Сердиросом рерохе.