Присоединение Грузии к России

Зураб Авалов ПРИСОЕДИНЕНИЕ ГРУЗИИ К РОССИИ

Предисловие

Присоединение Грузии к Россия было политическим событием первостепенной важности. Именно со времени этого присоединения Россия становится на путь, который, может быть, приведет ее к берегам Персидского залива. Будущее всегда гадательно, но достаточно возможности такогобудущего, достаточно обладания тем, что Россия теперь имеет за Кавказом, чтоб видеть всю многозначительность события, с которого, собственно, начинается распространение русских владений в этой части Азии.

Присоединение Грузии не было целью, к которой издавна и сознательно стремились; не приходилось бороться со встречным влиянием других европейских держав; Россия не имела в Грузии никаких экономических интересов; не могла она ее привлекать и в видах «исправления» границ, но сама Грузия нуждалась в помощи России и, не удовлетворяясь протекторатом, искала более тесного единения. В ответ на эти искания последовало присоединение Грузии. Тяготение последней к России и составляет отличительную черту всего события. Не последовательные усилия русской дипломатии, а настойчивое искание русского подданства со стороны грузинских царей повлекло за собой присоединение Грузии.

Оправдательные мотивы (польза, выгода etc.) были подобраны лишь в самый последний миг. Словом, идея присоединения принадлежит Грузии, ее царям, но, какона будет присоединена, на это дала ответ Россия. Задача настоящего очерка — обрисовать событие в его главных очертаниях, указать на некоторые условия, вызвавшие присоединение, и на обстановку, в какой оно совершилось.

Выясняя обстоятельства политического сближения Грузии с Россией и рассматривая форму, в какую отлилось это сближение, автор, естественно, должен был коснуться противоречий и шероховатостей, неизбежно сопровождавших присоединение полуфеодальной страны к могущественной и строго централизованной Империи.

Вполне понятные и законные желания Грузии пришлось просто-напросто устранить, потому что исполнение их не вязалось ни с характером русской государственности, ни с осуществлением дальнейших политических задач России в Передней Азии. Именно грузины стояли на средневековой точке зрения привилегии,они желали присоединения на известном условии,в форме договора.Все это искони было чуждо России, которая еще за три века до того отказала Новгороду в вече и колоколе — во имя единства государства и равного подчинения его частей власти. Затем, желание грузин сохранить и в условиях русского подданства кое-что из старого устройства (именно царя) противоречило неизбежной потребности в диктатуре: управление Грузией начала XIX века в связи с внешними осложнениями и войной требовало героических средств администрации. Желания грузин были неисполнимы в таких условиях.

Теперь, когда мы озираемся назад, нам это ясно. Но люди, видевшие присоединение Грузии, думали, конечно, иначе. Необходимость присоединения полного, безусловного мотивировалась не так; с другой стороны, желание присоединиться на известных условиях подсказывалось всем, издавна сложившимся мировоззрением грузин, их преданиями. Противоречие это устранили: сразу же решено было присоединить Грузию как простую провинцию. Такое радикальное решение вопроса было тогдадалеко не безболезненно; всякое крупное политическое дело требует жертв, и тогда Грузии пришлось принести эту жертву. Но теперь можно сказать, что такоерешение вопроса в самом начале было благодетельно: привилегия рано или поздно была бы отнята, т. е. ее бы пришлось отнять, как нечто такое, чего Россия вообще не любит. А чем раньше, тем лучше, тем скорее предается забвению то, что обречено на умирание.

При этом понимании крутое решение вопроса о Грузии в самом начале следует признать счастливым шагом, хотя, конечно, пришлось многое ломать, многие права нарушить.

Вдобавок старые политические традиции, какие могла завещать феодальная Грузия, довольно скоро стушевались на фоне иного, гораздо менее отсталого строя. Вступив в состав России, Грузия сразу шагнула из глубины Средних веков в новое (конечно, относительно!) время, политическая организация ее осталась где-то на том берегу, берег этот с каждым годом все удалялся, наконец скрылся вовсе, а память о старой Грузии не могла родить и не родила из себя новых политических убеждений и новых исканий.

Так или иначе, присоединение Грузии к России было для первой большим шагом вперед, для второй — крайне ценным приобретением, повлекшим за собой ряд новых успехов. Но то, что теперь кажется таким простым и естественным, что с такой ясностью выражено в этой милой легенде о добровольном присоединении Грузии к единоверной России, на самом деле складывалось веками мучительных усилий и осуществилось среди многих трудностей, в обстановке тягостной и напряженной.