Prison (СИ)

Когда я договорил, девчонка закрыла глаза и разжала кулаки. Я, не убирая ладони с ее головы, посмотрел ей в лицо. По смуглой щеке скатилась слеза. Затем она тяжело вздохнула, приоткрыв рот, и, наконец, задышала спокойно и ровно. Когда девчонка открыла глаза, она повернулась ко мне. Наши лица находились на одном уровне. Пожар в ее глазах притих, а на лице застыло легкое недоумение.

Давно, когда нам возносили молитвы люди из Мидгарда, женщины, потерявшие своих мужей в битве, молили меня о забвении. Об иллюзиях спокойствия, чтобы они могли избавиться от своей боли. От своих слабостей в виде сильнейшей тоски по дорогим им людям. Все, чего они хотели — облегчения. Люди такие слабые и жалкие. Горе сжирало их, предоставляя перед этим выбор: становиться сильнее или жалеть себя до конца своих дней. А поддаться горю, как известно, легче.

Но она другая. В этой девчонке полыхал гнев. То, что нужно, чтобы заглушить боль. Только вот гнев в руках того, кто обладает мощной силой — слишком уж опасно. Да и потом, она назвала себя моим другом. Друзья же должны помогать друг другу. Разве нет?..

— Спасибо, — тихо прошептала она. — Я бы не…

— Я знаю, — так же тихо ответил я и отпустил ее голову.

POV Тули

Ты отомстишь.

По телу стало растекаться холодное онемение.

Ты успокоишься и с почестями похоронишь брата.

В моей голове звучал умиротворяющий шепот, который заставлял все мое сознание унестись в безмятежность, снисходительно глядя на плачущую над братом девчонку.

Ты усмиришь свой гнев и не дашь печали ворваться в твое сердце

Каждое слово впечатывалось в меня, проходило сквозь мою душу, и сердце начинало биться тише и медленнее.

Ты сильнее всего этого.

Шепот усмирял. Манящий, он вытащил меня из самых глубоких и темных уголков моей ярости и, вернув в реальность, заставил закрыть глаза. Я разжала кулаки, чувствуя в ладонях тепло запекшейся крови — слишком сильно сжимала их. Открыв глаза, я почувствовала холодную ладонь на своем лице и такое же холодное дыхание у самого уха. Я повернулась. Локи. Его глаза смотрели в самую глубь моей души, завораживая и успокаивая одновременно.

— Спасибо, — мои губы пошевелились в едва слышном шепоте. — Я бы не…

«Я бы не справилась», — подумала я.

— Я знаю, — прошептал мой друг.

Пир превратился в похороны. Один отдал распоряжения похоронить Вало, как воина. Он действительно был воином. Пока из-за меня всю мою родню не объявили в сговоре со мной и не заставили их пуститься в бега. А потом перебили всех. Друг за другом…

Ты отомстишь.

В моей голове вновь раздался умиротворяющий шепот.

Я стояла чуть впереди Одина, Фригги и их сыновей, смотрела, как лодка с моим братом уплывает вдаль по спокойной и безмятежной глади воды. Кто-то укрыл мои плечи тяжелым плащом. Я обернулась. Вольштагг сочувственно отпустил края грубой ткани, а Сиф, стоявшая рядом с ним, протянула мне лук и горящую стрелу. Я не стала брать их и, приложив ладонь к своим губам, развернула ее к уплывающему брату. В этот же миг лодка вспыхнула. Прощай…

Я как будто видела себя со стороны, отдаленно. Я резко разворачиваюсь и, не глядя на остальных, скрываюсь в толпе, направляясь в отведенные мне покои. Войдя, снимаю с себя тяжелый плащ и сажусь на мягкую кровать. Кто-то стучит и тихонько приоткрывает дверь. Это служанки, две высокие красавицы, что помогали мне одеться с утра. Ничего не говоря, они проходят и начинают расплетать мне волосы и снимать легкое платье. За руки они ведут меня к широкой купели и помогают погрузиться в воду. Я чувствую, как мокнут мои волосы, и сажусь, обняв свои колени и уткнувшись в них носом. Одна из служанок гладит меня по голове. А вторая положила свою ладонь на мой затылок. Они жалеют меня. А я… Я горько плачу…

Меня разбудил яркий свет, пробивающийся через оконный проем. Как я оказалась в кровати — я не помню. Как заснула — тоже. Но сон был спокойным и безмятежным, а главное — не было никаких сновидений. Присев на кровати и почувствовав под ногами холодный пол, я с удивлением обнаружила, что чувствую себя отдохнувшей и полной сил. Никакой усталости или эмоционального упадка… Я помнила все, что вчера случилось. Но воспоминания не выворачивали меня на изнанку. Просто было ощущение, что с этого момента прошло несколько лет, и боль как будто притупилась и отошла на второй план.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вошли две служанки. Те самые, которые вчера успокаивали меня.

— Вы проснулись! — одна из них подошла ко мне, неся на руках одеяние, предназначавшееся мне, видимо. — Царица велела помочь вам одеться и просила вас прийти на суд. Сам Всеотец хочет видеть вас.

— Никто не знает чего ожидать от суда, ведь… — вторая служанка осеклась, не решаясь, видимо, припоминать вчерашние события.

— Ведь что? — попросила объяснить я.

— Ведь теперь, после милосердного поступка принца, решение может сильно измениться, — договорила девушка.

Милосердный поступок?.. Видимо, Локи помог мне притупить боль. Я невольно обрадовалась, что мое состояние лишь иллюзия, созданная Богом Обмана. Значит, я все-таки способна еще на эмоциональные переживания…