Пристанище

В древнегреческой мифологии есть такое понятие, как непенф – трава или зелье забвения, созданное, чтобы забрать душевную боль и переживания. Своеобразное лекарство от грусти. Джордан хочется стать для Риза таким лекарством, чтобы помочь исцелиться от тех вещей, о которых он предпочитает не говорить. Но она видит их в глазах Риза, хоть и не в силах полностью его понять.

Высокие кованные ворота с каменными колоннами виднелись издалека. Слегка припорошенные снегом, они выглядели даже мрачнее обычного. Древние деревья, высаженные по линии забора, обхватывали металлические прутья вековой хваткой, точно костлявые руки старухи. Даже в летнее время парк выглядел неуютно, но теперь, когда осень отняла у мира последние краски, здесь и вовсе царила зловещая атмосфера.

Место, о котором упоминала Макейла, находилось в противоположном конце парка. Джордан предстояло пройти немалый путь. К счастью, «тропинки желания» помогали сократить расстояние почти вдвое.

Вначале пути девушке встречались люди, но чем ближе она приближалась к северному выходу, тем реже это происходило. Северная часть парка давно не реставрировалась. Дорожки там поросли бурьяном, а деревья разрослись так, что сплетались кронами друг с другом.

Острая боль в шее появилась так молниеносно, что Джордан не успела ничего понять. Рот наполнился кислой слюной. Ее вот-вот стошнит.

Заботливые руки подхватили Джордан сзади.

Если бы не незнакомец, я бы упала на зем..

22 глава

Обнаженная рыжая женщина смотрела с картины воинственным взглядом. Две слишком маленькие камелии едва прикрывали ее соски. Элла только закончила свое творение, но не успела в полной мере им насладиться из-за внезапного вторжения сына. Ее мастерская – святая святых. Комната, куда входили лишь по личному приглашению художницы. Но даже тогда, когда оное поступало, Риз все равно не входил в мастерскую, ссылаясь на занятость. В действительности, он лишь боялся, что не выдаст ту рецензию на творчество, что от него ожидает Элла. Но в этот раз Риз внимательно рассматривает картину, после чего кивает головой:

– Отличная работа, мам.

– Кто ты и что ты сделал с моим сыном? – тут же кричит Элла. Ее руки, испачканные краской, хватают видавшее виды полотенце. Один за одним она очищает пальцы от персидского розового.

– Ой, да брось, – улыбается Риз, чем еще больше шокирует мать, – Неужели я не могу похвалить хотя бы одну твою работу?

– Что ты от меня хочешь? – с улыбкой спрашивает Элла.

– На самом деле, все наоборот. У меня подарок для вас с папой. Два дня в санатории. Спа, грязевые ванны, ужин в ресторане…

– И в честь чего такие подарки, Риз? – глаза Эллы, тонкие щелочки, недоверчиво смотрят на сына.

– Я пропустил вашу годовщину… – на ходу выдумывает парень. Он не знает даже месяца, когда поженились родители.

– Пропустил или собираешься пропустить? Потому что мы праздновали день свадьбы восемь месяцев назад!

Элла отбрасывает испачканное краской полотенце на туалетный столик. Оно задевает кисточки и те рассыпаются по полу. В другой день художница бы незамедлительно бросилась исправлять это ужасное происшествие, но сейчас она решительным шагом направилась к сыну. Под тяжелым взглядом матери Ризу неуютно. Хочется чем-то занять руки, поэтому он отправляет пятерню в волосы, превращая их на затылке в потенциальное гнездо.

Но когда Элла почти в плотную подходит к сыну, ей на ум приходит совсем иная мысль. Ее губы тут же принимают форму параболы.

– Все дело в Джордан, да? Ты хочешь привести домой девочку!

Элла еще не получает ответа, но уже укореняется в своей мысли. Она радуется, словно ребенок, пружиня на носочках.

– Риз! – вдруг округляет глаза Элла. – Ты же носишь с собой презервативы, что я купила! Твоему папе было столько же лет, когда он заделал… когда мы познали радость родительства.

Риз кривится от этих слов, всеми силами прогоняя из головы мысли о родительском сексе.

– Мама, боже, просто скажи, что вы поедете?

Элла сгребает сына в охапку. Для хрупкой миниатюрной женщины, что не может покинуть машину без мужской руки, эта дамочка слишком крепко обнимается. Она несколько раз целует сына в макушку – Риз склоняет голову, чтобы мать дотянуться, и отвечает: – Конечно! Но в следующий раз снимите номер. Это выйдет дешевле, чем устраивать спа для родителей.

Следующий раз. Его не будет. Риз уже приготовил таблетки – сильнодействующее снотворное, что на протяжение года по одной воровал у матери.

– Хорошо, – улыбается Риз. И будь он проклят, если хоть одна улыбка давалась ему легче этой.

Роялы собирают вещи второпях, чтобы успеть к вечернему заселению. Риз все распланировал. Когда родители уедут, у него будет пять часов, чтобы сделать необходимое. План давно хранился в голове, дожидаясь страшного часа, и сегодня не случится ничего непредвиденного.