Пристанище

Кайсон бесцеремонно нырнул внутрь. В глубине души теплилась надежда найти на заднем сидении тачки Джордан. Оно, конечно же, пустовало. Зато Линн смогла похвастаться находкой.

– Ребята, смотрите, – шепотом позвала она, – здесь в навигаторе забит адрес. Вероятно, туда они собирались отвести…Риза.

Кайсон протиснулся вперед, рассматривая маленький экранчик и зеленую стрелку на нем. Конечная точка располагалась где-то за городом, в трех милях от деревушки, чье название напрочь стерлось из головы парня.

Стоило Кайсону перевести взгляд на Риза, тот тут же уверенно закивал. Вероятно, это место ему знакомо. Неприятно, но в данной ситуации лучше положиться на Рояла. Недолго думая, Кайсон прыгнул за руль. С противоположной стороны расположился Риз. Линн заняла место сзади, и тут же принялась осматривать карманчик на спинке переднего сидения. Растаявшие жевательные конфеты, прошлогодний выпуск местной Роучдорфской газеты, бейсболка и недопитая бутылка воды. Ничего, что могло пригодиться.

Лязг ключей. Двигатель заводится с утробным рычанием, которое больше ощущается телом, чем раздается в воздухе.

«Маршрут построен. Поверните налево через сто метров» – раздался механический женский голос, как только автомобиль сдвинулся с места.

– А теперь рассказывай в какую задницу ты втянул Джордан, – не терпящим возражения голосом приказывает Кайсон. И Риз, так долго хранивший молчание, наконец-то решается рассказать свою историю.

– Я познакомился с Хаксом около двух лет назад. Вы знаете его под именем Август Беннет. – юноша откидывает голову назад. Сейчас он не здесь, а в давних воспоминаниях, что кадрами проносятся перед глазами. – Незадолго до встречи с ним, я звонил в службу доверия, думаю так они нас и находят. Помощница Хакса – Макейла, долго меня обхаживала: набивалась в друзья, узнавала о проблемах и так далее. А потом призналась, что тоже хочет умереть, и у нее даже есть знакомые, которые помогут все провернуть.

Риз замолчал. Никто не торопил его, терпеливо ожидая продолжения рассказа. Лишь голос в навигаторе изредка заполнял повисшую тишину.

– У меня есть причины, чтобы умереть. Но родители – не одна из них. Я не хотел, чтобы мое тело видели близкие, поэтому нуждался в помощи…чтобы кто-то спрятал мой труп.

– И Беннет пообещал тебе это? – не смогла сдержать молчания Линн.

Губы Риза расплылись в горькой усмешке. Так улыбается человек, который отчаянно о чем-то сожалеет, но уже не может ничего исправить.

– У Беннета отлаженная схема, и работает он не только с суицидниками. Ты можешь заплатить, чтобы тебя убили, если хочешь сделать все поскорее. Можешь дать разрешение продать твое тело на органы – тогда ты тоже попадаешь в вершину списка. А можешь встать в очередь, как я.

Рваный всхлип вырвался из груди Линн. Она тут же зажала рот руками, впервые в жизни не желая демонстрировать сочувствия. Роял в нем не нуждался. Какой бы не была его причина, он сделал свой выбор.

– Я был знаком с парнем, которому оставалось жить пару месяцев. Он пришел к Хаксу, чтобы тот сымитировал убийство. Так семья убитого получила бы большую выплату по страховке. Не знаю, как парню удалось, но Беннет засунул его в самое начало очереди.

– Но как это все могло оставаться в секрете так долго? – в голове Кайсона совершенно не укладывалось услышанное. Роял должен засмеяться с минуты на минуту и сказать, что все придумал. Но он лишь спокойно продолжал свой рассказ.

– Игроки, так Хакс называет людей, которые приходят в пристанище, проходят проверку прежде чем их пригласят в клуб. Кураторы изучают их проблему, настраивают против внешнего мира, и только потом вербуют. – Риз ежится перед тем, как продолжить. – Потом игроки проходят испытания. Когда набирается группка потенциальных игроков, Хакс привозит их на полигон и мучает: голодом, холодом, запугиванием. Все это длится четыре дня, в конце которых ты чувствуешь, что уже умер, а потом тебе дают святую книгу и куратор лично обогревает, кормит и обнимает. Так формируется психологическая связь между игроком и куратором.

– Но разве цель всего этого не в том, чтобы вы не поняли, что связь есть? – Линн спрашивает аккуратно, словно боясь обидеть.

– Мой отец психолог. Я с детства знаю все эти приемчики. Да и Макейла – мой куратор, плохо справлялась. Думаю, ей самой не нравилось быть в «Пристанище», но тот, кто туда попадает, не может просто так выйти. Игрок, получивший священную книгу, уже не мог передумать. За ним бы в любом случае пришли.

– Поверить не могу, что все это происходит в Роучдорфе, – вздыхает Линн, упираясь головой в сиденье впереди себя. Рядом с парнями она пыталась держаться спокойно и рассудительно. Будь здесь Джордан, Линн наверняка принялась бы плакать. Но в окружении парней, которые ни на секунду не теряли контроль над ситуацией, она стеснялась показывать свои истинные эмоции. Кайсон всегда давил на нее своим авторитетом. Несмотря на постоянные перепалки, его слова Линн принимала за чистую монету, не желая того, начинала к ним прислушиваться.