Пристрастное наблюдение (СИ)

— Делайте, как считаете нужным.

Раздосадованный Сергей Михайлович вышел из кухни и в проеме чуть не столкнулся с Олегом. Тот заговорщицки подмигнул мне и принялся заглядывать в лотки с едой, выбирая себе обед.

Я делала вид, что увлечена рисунком мрамора на столешнице, а сама вся обратилась в слух. Меня очень интересовал вопрос того, куда направился Пантелеев-старший.

Всю последнюю неделю я вела себя дома очень осторожно и сдержанно. Я ни с кем не говорила о разбитой вазе, но не было ни одного дня, чтобы не думала о ней. Поэтому, когда через несколько томительных минут послышался крик Сергея Михайловича из кабинета, то с упавшим сердцем тоже поспешила туда. Тогда я еще надеялась, что Олег посмеялся надо мной, и на самом деле ваза не имела такую уж великую ценность.

Я замерла, не дойдя нескольких шагов. В дверях кабинета вся красная пятилась и одновременно оправдывалась домработница Наталья.

— Ну, как это ты не знаешь, мать твою! — гремел голос Сергея Михайловича, — Сейчас же зови сюда эту девку! Она же в жизни не расплатится! Я ей такое устрою…

— Кристина! Иди сюда, — побежала по коридору Наталья, зовя горничную.

Больше терпеть я не имела права. Я бы призналась раньше, если бы была смелой. А я не была. Но теперь просто не могла допустить, чтобы непричастную девушку обвинили в моем проступке.

— Тебе чего? — бросил разъяренный Пантелеев, стоило мне показаться на пороге.

— Хочу все объяснить, — я задыхалась так, как будто только что пробежала рекордную стометровку, — Сергей Михайлович, это не горничная…

— Ой, ты над вазой что ли тут рыдать собрался? — спросил голос Олега, неожиданно раздавшегося над моей головой.

Я обернулась. Он стоял за моей спиной и как обычно дерзко ухмылялся.

— Ну, я ее разбил. Случайно, конечно. Чего ты кричишь? — парень взял меня под локоть и завел себе за спину. Ее ширина закрывала мне весь обзор и спрятала от Сергея Михайловича.

— Ты… ты… — Пантелеев-старший не мог больше выговорить ни слова, — Убирайтесь отсюда! Оба! — свирепо заорал он, наконец.

Олег поспешил из кабинета, подталкивая меня в спину. Из-за прикрытой двери донесся приглушенный возглас Сергея Михайловича: «Да, что за блядский день сегодня!?».

В абсолютной тишине мы поднимались по лестнице. Я еще не верила, что все так закончилось. У меня в голове не укладывался поступок Олега. Перед тем, как разойтись по комнатам, я подошла к парню вплотную с молчаливым вопросом в глазах.

— Вообще не спрашивай, — пробормотал Олег и скрылся за своей дверью.

IV

На следующий день, лежа в кровати, в сотый раз прокручивала в голове утренний диалог с Сергеем Михайловичем. Ночь я, переполненная чувствами, промучилась без сна. Идеи, приходящие мне на ум становились все более замысловатыми и неправдоподобными. К утру я уже так накрутила себя и невыносимо запуталась, что чуть свет спустилась в холл ожидать, когда спустится Сергей Михайлович.

К моей досаде в этот раз Пантелеев был абсолютно не настроен разговаривать. Он даже вздрогнул на мое робкое приветствие, будто забыл, что поселил меня в этом доме.

— Сергей Михайлович, я вчера совсем растерялась, но я чувствую, что готова поговорить.

— Давно здесь сидишь?

— Что? — я опять растерялась. Вот как он научился такому трюку? — Да,… то есть, нет…

Я набрала побольше воздуха в легкие:

— Сергей Михайлович, я действительно поняла, что все люди разные, — он в притворном удивлении поднял бровь, — Я не знаю и не умею жить, как принято в вашем кругу. Мне очень сложно. Я не создана для всего этого. Мне бы чего-то попроще. Я сильно погорячилась. Я думаю, что бабушкина квартира, мой техникум — вот это и был мой уровень. И вам со мной трудно и я чувствую, что тянусь к недостижимому. Так может мне это и не надо?

— Что ты предлагаешь, Женя?

Я смотрела на его непроницаемое лицо и не могла понять, какое впечатление на самом деле произвела на него моя ночная заготовка.

— Я очень вам благодарна за возможность попробовать и за дом, и за университет. Но…

— Но? — Пантелеев как будто подгонял меня.

— Но я хочу переехать.

— Нет.

— Нет? Почему? — я потерялась, — Я могу дать вам любые гарантии. Любые.

Он отрицательно покачал головой.

— Как же так?

— Потому что нет у тебя никакого выбора. Уясни это себе и не усложняй. Ты слишком много думаешь. Иди отдыхай и сегодня можешь в университет не ездить.

Но ни в этот, ни на другой день на учебу я не пошла, сказавшись больной. Это было просто невыносимо для меня. Я все время прокручивала свой неудавшийся разговор с Пантелеевым, подыскивая всё новые слова и доводы. Просто не могла ни о чем другом думать.

Следующим утром не было сил просыпаться и вставать с постели. Мне не хотелось есть, мыться или как-то заботиться о себе. Стоило сделать шаг от кровати, как меня охватывала неконтролируемая тревога. Поэтому я просто лежала и в полудреме рассматривала стену.

За это время мне много раз звонил Игорь. Он и Света прислали мне с десяток сообщений. Я просматривала их, но оставляла без ответа. На второй день они отстали от меня.

Один раз ко мне пытался зайти Олег, но я его не пустила.