Пристрели их, майор!

– Ну, почему же не хочу? – вопросом на вопрос отреагировал Панкратов. – Охотно. Появление в городе таких личностей, как ты, Муса, не остается без внимания со стороны соответствующих органов. Мне доложили сразу, едва ты…

Муса не дал ему договорить, презрительно скривив губы.

– Не бери на понт, начальник, – нарочито театрально произнес он, подражая прожженным уркам. – Фильтруй базар, когда разговариваешь со старым корешем. Я ж тебя насквозь вижу.

Панкратов рассмеялся и потянулся в карман за сигаретами. Раскрыл пачку, но вместо целой сигареты извлек из нее окурок. Пристроил во рту и с наслаждением закурил.

– Ладно. Мне позвонили из интерната, – признался майор. – Сказали, что ты наведывался туда позавчера. Принес ребятишкам фрукты, подарки и все такое… Было дело?

– Было. – Муса натянуто улыбнулся. – Но я не знал, что у тебя такая налаженная информаторская сеть среди бывших воспитателей.

– Информаторов полезно иметь везде.

Панкратов сделал две глубокие затяжки, разочарованно вздохнул и, подхватив со столика стеклянную пепельницу, затушил сигарету о краешек. Окурок, еще более маленький, чем он был, когда майор прикуривал, спрятал обратно в пачку. Муса молча проследил за его движениями, а затем спросил:

– Бросаешь?

– Пытаюсь. Зачем ты приехал, Муса?

Вопрос был задан без всякого перехода, что, в общем-то, было в стиле Панкратова, и чеченец об этой его привычке знал лучше, чем кто бы то ни было. Она тянулась за Арсением еще с юношеских лет. Муса пожал плечами.

– Затосковал, – ответил он после непродолжительной паузы. – Заностальгировал, так сказать. По городу родному, по улицам этим, по интернату… Я ведь теперь перекати-поле, Арсений, ты ведь знаешь, но… Иногда просто сердце щемит от воспоминаний. Мне не хватает тех лет, когда мы с тобой были еще пацанами…

– Так ты по мне, значит, тоже заскучал?

– И по тебе тоже.

– Увидеться хотел?

– Хотел. Но потом подумал…

Панкратов вновь не дал собеседнику закончить начатую фразу. Скрестив руки на груди, он пристально глянул Мусе в глаза.

– Я буду с тобой откровенен, – сдержанно произнес он. – Как в детстве. У нас на территории Екатеринбурга завелась чеченская группировка. Сначала был похищен банкир, вчера бандиты произвели налет на инкассаторскую машину. И, думаю, что это не предел. Я не знаю пока, что у них на уме, Муса, и к чему они готовятся в дальнейшем, но есть подозрения, что не за горами крупные террористические акты. Такова их цель. Я уверен.

– Джихад, – ввернул Муса.

– Что? – Панкратов нахмурился.

– Я сказал, джихад. Так у нас называется борьба с неверными, – пояснил чеченец. – А вы называете это терроризмом. Слова разные, но, в общем-то, суть одна. Прости, что перебил тебя. Продолжай, Арсений, продолжай.

Майор помолчал.

– А что продолжать? – Рука его вновь машинально потянулась к карману, где лежали сигареты, но в последний момент Панкратов передумал. – Больше мне пока и продолжить-то нечего. Еще никакой информации толком. А шеф назначил меня ответственным…

В комнате повисла гробовая тишина, на фоне которой можно было отчетливо расслышать мерное тиканье наручных часов майора. Он увел взгляд в сторону, но Муса прекрасно понял, что это означает. И смысл последних слов Панкратова тоже.

– Так вот оно что! – протянул он. Снял руки со спинки стула и распрямился сам. – Так ты что же, Арсений, подозреваешь, что я тоже могу быть причастен к этой группировке? К похищению твоего банкира и ко вчерашнему налету на инкассаторов?

– Я этого не говорил, – Панкратов с улыбкой покачал головой.

– Но мыслишка у тебя такая копошится. Верно?

– Верно, Муса. – Майор поднял глаза. – Но согласись, что твое появление в Екатеринбурге после стольких лет отсутствия выглядит по меньшей мере странно.

– Я же сказал тебе…

– Да, я слышал. Ты затосковал по нашему интернатовскому прошлому. Но почему именно сейчас? – На висках у Панкратова появились голубые прожилки, которых раньше никогда не было. – Что это? Простое совпадение, Муса? Моя профессия учит меня, что совпадений не бывает… Но мы друзья. Давние друзья, Муса. Мы с тобой жрали из одного котла… И если ты мне сейчас скажешь, что это совпадение, я тебе поверю. На слово. И безоговорочно. Тебе поверю, Муса.

– Это совпадение, – раздельно, почти по слогам, произнес чеченец.

Майор кивнул.

– Я тебе верю.