Пристроить шпиона (СИ)

Вокруг толпа, снимают на камеры, девчонки пищат, наслаждаясь романтичной историей любви, и нет сомнений, что сегодня это все дерьмо наберет тысячи просмотров.

Я закрываю глаза и терплю. Укусив напоследок меня за губу, Вовка отстраняется и уходит.

А я, не в силах больше притворяться, нагибаю голову и, не обращая внимания на поздравления и радостные комментарии,   иду на следующую пару.

Лешка следует за мной, молчаливый, каменный.  И только у самых дверей аудитории, где должно быть занятие, аккуратно трогает меня за локоть.  Я поднимаю на него взгляд.

Лешка смотрит привычно равнодушно и мертво, только на дне зрачков вспыхивают болотными огнями тлеющие угли.

- У вас кровь на губе, возьмите, - холодно говорит он и  протягивает мне влажную салфетку.

* * *

- Смотри, вот это миленькое…

Маруся, за каким-то фигом увязавшаяся со мной по магазинам, теперь достает сверх меры.  Нет, с одной стороны, я, пожалуй, рада, что она составила компанию, потому что одна я вообще никуда бы, дальше парочки отделов, не ушла.  Просто потому, что тряпки не были ценностью, да и денег у дочери генерала никогда особо не имелось, что бы на эту тему ни думали остальные.  Нет, понятное дело,  что на блошином рынке я не одевалась, но марки всегда предпочитала молодежные, демократичные, где за триста рублей на распродаже можно было неплохой топик урвать или, там, юбочку…  Различать вещи по степени их крутости тоже никогда не умела.  Конечно, однокурсницы что-то там такое щебетали, что-то показывали, но я как-то больше на учебу, да на музыкалку… А в музыкалке, ежу понятно, в модном не походишь, особенно с моими преподавателями, старой закалки музыкантами.  До смешного доходило, что один из преподов, пожилой и серьезный Петр Викторович, не ставил положительную оценку, если ученица к нему приходила в брюках…

Так что Маруся была в тему. Без нее мне не удалось бы так качественно опустошить карту своего «женишка». Причем, я поступила по-умному.  Сначала запросила баланс, порадовалась… и сняла весь налик, пока он карту не заблокировал. А то, мало ли… Решит,   что время широких жестов прошло. Сморчок поганый. Это ему за то, что до крови укусил. Б-р-р-р…

Сразу вспоминается почему-то, не позор прилюдного облизывания Вовочкой, а холодный мертвый взгляд Лешки, его ледяной голос. И платок в жестких пальцах.  После этого он со мной и не разговаривает.  Идет, совершенно спокойно, за пару метров от нас, высокий и прямой. Волосы эти его, назад зачесанные. Очки. За ними глаз не видно. И, наверно, хорошо?  И без того спину жжет.

А Марусю , вон, ничего не жжет.  Тарахтит без умолку, тащит меня в какие-то отделы, в которые я бы никогда, в своем уме и твердой памяти,  и не зашла.  Но она ведет.  И платья достает и прикладывает ко мне: одно, другое, третье.

- Давай, померь! Вот это идеально будет! А твой охранник пусть посидит во-о-он там, на диванчике.

Я не успеваю сориентироваться и сказать,  что охранник – мой и распоряжаться , где ему сидеть,  стоять и лежать , буду я самостоятельно, как Лешка   совершенно спокойно топает в примерочную, проверяет обе кабинки на предмет возможной засады и с невозмутимым лицом становится неподалеку в классической позе секьюрити.

- Ой… Я тоже хочу померить, - кокетничает Маруся, - мне будет неудобно при вас…

Лешка вообще никак на нее не реагирует. И это, надо сказать, бальзамом по сердцу льется.  Такой он… Хороший…

- Он же снаружи, - говорю я, пожав плечами.

- Ну… Все равно…

- Тогда пошли отсюда, не хочу мерить.

- Нет, давай! Вот это красное тебе к лицу будет! И я тоже вон то примерю, синее. Это прошлогодняя коллекция, но мы же не гонимся за трендами, да?

Я задумчиво смотрю на ценник… Ну да, ну да… Надеюсь, у Вовочки случится запор. И у его папаши тоже. Ценник конский даже по московским меркам. Как-то за платьишко триста косарей отдавать… Ну, такое…

- А еще же надо белье, обувь, сумку, - возбужденно кричит из кабинки Маруся, а я, прикидывая, сколько у меня наличности останется, если куплю это платьишко, мрачно усмехаюсь. Отлично. Повеселимся.

Захожу в кабинку, стягиваю с себя рубашку…  Смотрю в зеркало.  Глаза горят, забавно так. Все же шопинг – прекрасная возможность отвлечься. Несмотря на то, что я его не люблю. Иногда полезно. За чужие деньги.

- Ой, не знаа-а-аю-ю-ю-ю… - тянет Маруся капризно, -  что-то не могу понять, идет мне или нет… Может… Как вас зовут?

Я понимаю, что она обращается к моему Лешке, и выглядываю.  Лешка стоит все в той же позе, с нечитабельным выражением лица. А Маруська вышла уже из кабинки и теперь верит перед ним задницей!  А задница эта упакована в микроскопическое платье! Такое, которое больше корсет и пояс!  Смотрит на моего Лешку, улыбается призывно…

- Марусь, отстань от моего охранника. Он получил специальные указания разговаривать только в случае крайней необходимости.

Вру безбожно, но мне дико не нравится, как эта коза пялится на моего Лешку! Бесит прямо!

- Да ладно тебе, - весело смеется Маруська, - ты чего? У тебя вон какой жених, бабок отстегивает немеряно… А у меня вообще никакого развлечения…