Присвоение

Теперь Барсов понимал, почему его Потеряшка произвела на горнолыжном курорте фурор. Её естественность привлекала внимание. Человек, напрочь лишенный показушности и жеманности. И было в ней что-то ещё. Про природную уязвимость Степан уже выяснил, принял и полюбил. Так, что самого шатало от собственных эмоций. Иногда он подсмеивался над собой.

Влюбился, как мальчишка. Нырнул в эмоции с головой. С другой стороны, почему бы и нет?

Степан давно хотел семью. Более того, четко осознавал, что готов взять на себя ответственность. И если бы десяток лет назад его зазноба активно не практиковала бы с другим «шестьдесят девять», то он был бы сейчас надежно женат. Или не был бы. Одним словом, нечего думать о «если бы да кабы».

Есть то, чего он добился.

Например, Потеряшку.

Где-то безбашенную, где-то скромную. Когда-то отчаянную, когда-то принципиальную.

Она разная. Кружит ему голову, зараза мелкая. Любимая…

Интересно, Женя понимает, что может им вертеть, как ей заблагорассудится? Хорошо, пусть и не «как заблагорассудится», тут он немного погорячился. Но Барсов готов был многое сделать для своей Женечки.

Степан мысленно посмаковал её имя. Же-неч-ка… Когда она сердилась, то вдвойне кипятилась, если он её так называл. А Степану нравилось её дразнить. Грешен, признается.

Но за те четыре месяца, что они были вместе, у них не случилось ни одного серьезного конфликта. Степан даже не верил. Как такое возможно? Где истерики, требования, капризы? Где легкий, якобы незаметный шантаж? Сцены ревности? Ничего не было. Лишь улыбка Жени и нескончаемая жажда жизни.

Галя ему тут на днях открыто заявила:

– Когда Женечку будешь брать в жены?

Степан подавился чаем.

– Галина…

– Что Галина? Я правду говорю. Кольцо-то я, конечно, давно уже приметила, но это всё не то. Нужна конкретика, Степан Богданович. Я понимаю, что сегодняшнее поколение иначе смотрит на вопрос брака. Но, Степан Богданович, вы-то у меня серьезный человек. Пора!

Никто и не спорил, что пора.

Шабуров тоже недавно позубоскалил насчет кольца, замеченного на безымянном пальце Жени. Они снова собирались небольшой компанией, и Рус сделал прилюдный акцент. Женя не растерялась, выставила руку и сделала вид, что похвалилась. Потом, оставшись с Барсовым наедине, немного стушевалась:

– Я не перегнула палку, Степ?

– Щелчок по носу некоторым любопытным товарищам, которые не умеют достойно принимать поражение, полезен.

Шабуров вовремя слился, и их, по сути, не начавшееся соперничество не переросло в открытый конфликт. Удалось сохранить приятельские отношения.

Степан свернул к заправке.

– Тебе что-нибудь купить покушать?

– Какое покушать? У меня от страха желудок сводит, – заявила Женя и для полной демонстрации всех физиологических процессов положила руку на живот. – А тебе не страшно? Ни чуточки? Я сейчас серьезно. Хотя о чем ты… Ты общаешься с такими людьми…

– Ты сейчас тоже…

Женя сделала вид, что не заметила уточнения.

– А тут всего лишь мы едем знакомить тебя…

– С будущей тещей?

Щеки Жени вспыхнули алым, но она старательно сделала вид, что слова Степана стоит воспринимать как шутку.

– С моей мамой.

Степан остановился, не доезжая до колонок. Повернулся к Жене и посмотрел на девушку. Та сразу притихла. В роскошных карих глазах, обрамленных длиннющими ресницами, перемешалась буря эмоций: волнение, опасения, надежда. Любовь. Женя не скрывала своих чувств.

– С Еленой Вадимовной я заочно знаком. Так что, думаю, не опозорюсь при встрече.

С матерью Жени вышла забавная история. Как только та поняла, что дочь старательно отлынивает от знакомства со своим парнем, сразу развернула активную деятельность. Чтобы её пресечь и успокоить Женю, Степан позвонил Елене Вадимовне первым. Та сначала растерялась, а потом вывалила на него нескончаемый поток информации, тоже, кстати говоря, чуть быстрее, чем следовало. Зато Степан понял, что у его Потеряшки немало общего с матерью, значит, не всё так страшно.

На удивление он с Еленой Вадимовной быстро нашел общий язык. Женщина не надоедала звонками, не вмешивалась в развитие их с Женей отношений, но намекала, что не прочь бы познакомиться. Степан не возражал. Для Потеряшки было очень важно, чтобы он познакомился с ее мамой.

Сначала договорились на встречу в конце января. Чего тянуть? Степан освободил выходные. В четверг Женя созвонилась с мамой, а та пожаловалась на здоровье, и Степан предложил отправить её на лечение в санаторий. И Потеряшка не нашла ничего лучше, как расплакаться и кинуться к нему на шею.

Елену Вадимовну благополучно отправили на лечение. Она отдохнула, набралась сил и уже собиралась возвращаться домой, но в санаторий приехала её подруга детства, с которой они не виделись двадцать лет. Степан снова подсуетился, и Елена Вадимовна осталась ещё на месяц.

Естественно, парни не могли не постебаться на этот счет. Мол, правильно он делает: маму девушки надо любить на расстоянии. Чем больше расстояние, тем лучше.

Женя ничего не говорила, но тоже нет-нет, а уголки её шикарных, зацелованных им губ ползли кверху.

Таким образом, и прошло почти четыре месяца.

И вот, наконец, они едут в гости.