Присвоенная

— Хотел бы я, чтобы это было надежно и наверняка! Как пуля в голову для человека.

И, с сожалением вздохнув, продолжил:

— Но в любом случае с парализованным дальше справиться проще.

— И?

— И потом я использую самое сильное средство в арсенале охотника — вливаю им в горло особую жидкость, разъедающую их плоть подобно кислоте. Если с кожи ее можно удалить, то внутри…

Только когда он замолчал, я заметила, что дрожу всем телом.

— Ты ведь знаешь о существовании этой жидкости? — на мгновение его непроницаемый взгляд напомнил мне о… клиническом интересе, с которым Кристоф смотрел на меня, истекавшую кровью.

Конечно же, он был в курсе, что я знала. Следы от этой «воды» надолго остались на лице того, кого я так…

Стиснув зубы, я кивнула.

— Между собой мы называем ее «огонь — вода», — он криво улыбнулся, будто извиняясь за неловкое название. — Так сказать, древний профессиональный фольклор. «Огонь — вода» и была главной причиной, почему я нанялся в дом Кристофа под видом ученого — озера охраняются так тщательно, что пробраться к ним возможно только «изнутри», став своим в доме. Время от времени перед каждым охотником встает вопрос о добыче жидкости, и каждый решает ее по — своему: подкупом, шантажом или рискуя собственной жизнью.

Кайл решился на пополнение арсенала жидкости впервые, практически исчерпав запас, сделанный еще его отцом.

— Это была огромная удача — попасть не просто в дом одного из высших, а в логово самого Кристофа! — глаза Кайла горели воодушевлением. — Они искали талантливого химика, и я использовал все возможности и связи, создавая себе новое имя, документы и алиби. Я даже провел пару лет, занимаясь настоящей научной работой, при одном университете. И они купились! Каково же было мое удивление, когда я узнал, что цель программы, к работе над которой я должен был присоединиться, — вылечить Мойру. Тяжелобольные среди них не встречаются, и мне стало интересно, не узнаю ли я что-то новое об их физиологии, чтобы позже использовать против них же!

Бурная речь затихла, и Кайл посмотрел мне в глаза.

— А потом я увидел тебя…

Я улыбнулась, в свою очередь вспомнив те дни, когда, ослепленная ужасом, не видела не то что Кайла — почти ничего вокруг.

— Ты вошла в лабораторию в серой униформе прислуги, бледная от страха, нервная, но в то же время создавалось странное впечатление, будто ты — королева, соизволившая прийти к слугам. И даже свалившись в обморок, ты была невероятно красива! И сейчас ты такая же… — его голос прервался, и я уловила, как его руки дернулись в моем направлении.

Почувствовав, что краснею, я нахмурилась и повернулась к океану — мне не хотелось переключать наши отношения на другую волну. Было еще слишком рано.

— Я вовсе не собирался сцепляться с Кристофом — в его доме, с бесчисленной охраной вокруг это было бы самоубийством! — продолжил Кайл, возобновив контроль над собой. — Но и отдать ему тебя, напуганную, доверчивую, я тоже не мог! Только не ему, этому чудовищу! В нем нет ничего человеческого, Диана!

Краем глаза я видела, как он заглядывал мне в лицо, и его голос становился все более уверяющим, убеждающим, внушающим…

— Ты лишь игрушка для него. Наигрался и бросил!

И хотя я слышала те же слова и от самого Кристофа, хотя он поступил со мной именно как с игрушкой, не оправдавшей доверия, мне стоило огромного труда не заорать: «Это неправда! Он любил меня!»

Поэтому я спросила, наверное, излишне грубо, уводя разговор в другую сторону:

— А как насчет денег? На что ты живешь?

Но он улыбнулся, будто заранее предвидел мою реакцию, и невозмутимо ответил:

— Я обеспечен материально — услуги наши стоят очень дорого. Несмотря на то что снаряжение и скрытный образ жизни откусывают большую часть денег, да и работа бывает нечасто, остается достаточно.

— Значит, тот, у кого нет средств, на вашу помощь может и не рассчитывать? — мне трудно было удержаться и не пнуть его в отместку за слова, резавшие душу.

Но Кайл отозвался так же спокойно:

— Иногда мы берем оплату информацией — нам нужны осведомители, свои люди в доме врага.

Свои люди…

— Кто же в доме Кристофа помогал тебе?

— Мика.

Я уставилась на него круглыми глазами. Если бы надо было выделить кого-то, кто ненавидел меня больше, чем другие, я бы с уверенностью назвала ее!

— Она твой должник?

— Нет, просто она сочувствовала тебе и хотела помочь сбежать от монстра, пока ты еще жива.

Это звучало абсурдом. Все что угодно, только не сочувствие!

И вдруг… вспомнив слова Мики, истекавшие ядовитой завистью, я поняла причину ее негаданной помощи и улыбнулась. Глупая! Жива ли она еще или уже попала под руку Кристофа, разъяренного моим очередным исчезновением?

От размышлений о том, какие разные мотивы могут быть у людей, объединенных общим делом, меня отвлек Кайл.

— Так что ты скажешь, Диана? — он не сводил с меня напряженного взгляда.

— Если ты о своем образе жизни, то вряд ли он может шокировать меня.

Могло ли меня шокировать хоть что-то после всего, что я пережила?

Но это, вероятно, был не тот ответ, которого он ждал. И нетерпеливо тряхнув головой, Кайл ринулся убеждать меня: