Притчи приемного покоя

– Искал тебя, – ответил Савелий и так сильно сжал ее в объятьях, что она едва не задохнулась.

На ужин (обед они пролюбили) были роллы, которые тоже заказал Савелий. Ели их в постели, при свечах, вышло очень романтично.

– Лежим голы, едим роллы… – начала вслух Алиса.

– Дела наши не хреновы! – подхватил Савелий.

Алиса порадовалась тому, что наконец-то встретила не просто хорошего человека, а родственную душу – как сложил-то, и складно, и ладно, и в тему. Дела и впрямь были хороши…

– В будни я плотно занят, но в следующие выходные хочу отплатить тебе за гостеприимство, – сказал на прощанье Савелий. – Короче говоря, мой дом – твой дом. Заеду за тобой в субботу. В одиннадцать утра буду ждать на углу, у магазина. Устроит?

– Устроит, – кивнула Алиса и восхитилась наблюдательностью Савелия – изучил местность с первого взгляда, да еще и в темноте.

Прощание вышло бурным и едва не закончилось новой симфонией, но Алиса усилием воли высвободилась из объятий любимого мужчины, потому что опасалась перекормить его сладким. Лишь спустя час после ухода Савелия до нее дошло, что они забыли обменяться телефонами. «Невелика беда, – решила она. – Главное, что он знает адрес, а на «стихире» есть мое «мыло». Не потеряемся…».

Сказать, что Алиса скучала по Савелию, означало не сказать ничего, потому что это была не тоска, а настоящая махровая депрессия, когда просыпаешься, живешь и засыпаешь с мыслью о любимом человеке. В субботу Алиса вышла на Ярославку в половине одиннадцатого – вдруг Савелий приедет пораньше, но серая «тиана» остановилась рядом с ней ровно в одиннадцать.

– По тебе можно часы сверять, – похвалила Алиса.

– Я же бухгалтер, – усмехнулся Савелий. – Точность – мой конек.

Ехать оказалось далеко, даже очень – Савелий жил в Тверской области, но три часа пролетели незаметно. Алиса радостно верещала на разные темы, а Савелий слушал ее и время от времени вставлял свои замечания.

Дом оказался просто волшебным – он стоял в лесу, окруженный соснами и березами.

– Страшно вспомнить, во что обошлось оформление участка в собственность, – сказал Савелий. – Здесь раньше была контора лесничего, пришлось провернуть двухступенчатую комбинацию… Впрочем, тебе это наверное, неинтересно…

Впечатление немного подпортили два огромных черных кобеля, которые даже будучи посаженными на цепь, пугали Алису до мурашек.

– Алабай, среднеазиатская овчарка, прирожденный сторож, – прокомментировал Савелий. – Слева – Шах, а справа – Хан. Серьезные песики, с ними в глуши спокойно.

«Еще бы! – подумала Алиса. – Это уже не песики, а медведики какие-то. Бр-р-р!».

В двадцати метрах от дома находилась мангальная терраса, к которой вела крытая дорожка. Алиса оценила удобство – можно развлекаться с шашлыками в любую погоду, даже в проливной дождь. И, вообще, у Савелия все было устроено очень удобно, начиная с лавочки в прихожей (сидя обуваться приятнее, чем стоя) и заканчивая санузлом на втором этаже, который избавлял от необходимости лишний раз бегать по лестнице вниз. И лестница была хороша – с невысокими удобными ступеньками и крепкими перилами, которые ночью подсвечивались светодиодами. А в подвале вместо традиционного погреба был устроен спортзал – ясно, где любимый поддерживает свою форму в столь замечательном состоянии.

– Мне не хочется уезжать отсюда! – сказала Алиса утром, рассматривая в окно заснеженные деревья и резвящихся на снегу собак.

– Ну и не уезжай, – ответил Савелий. – Кто тебя гонит?

Вечером Алисе объяснили расклады. Нам хорошо вдвоем, разве не так? Так давай же жить вместе, здесь. Ты твори свои шедевры, а я стану о тебе заботиться и обеспечу всем необходимым. Нет, домой ты не поедешь, это ни к чему. Напиши список необходимых вещей, и я все куплю. Не бойся, с размерами не оплошаю, я же тебя хорошо успел изучить…

Что можно сделать, если тебя держат в глухом лесу, без связи с внешним миром, под охраной двух свирепых кобелей? Для того, чтобы продемонстрировать способности своих песиков, Савелий на глазах у Алисы скормил им половину бараньей туши. Щелк-щелк челюстями – и на снегу остались только крупные кости. Требования, уговоры и мольбы Савелий пропускал мимо ушей, Алисе казалось, что в такие моменты он отключается от реальности. Разумеется, ни о каком сексе больше не могло быть и речи. Савелий не настаивал, явно надеялся на то, что время и сознание безысходности ситуации сыграют в его пользу.

– Коллекционер долбаный! – однажды вырвалось у Алисы (вообще-то она избегала обзывать своего тюремщика).

– Вот сроду никогда ничего не коллекционировал, – ответил Савелий.