Притчи. Стихи. Рассказы 1-15

Он весьма удивился, почему она не открыла ему, ведь она всегда была так приветлива с ним в присутствии брата. Детей у неё с ним пока не было, и кажется молодой человек впервые оказался с этой девушкой, так сказать, наедине. «Чёртова лицемерка!» — подумал молодой человек — «Как в компании, так сама приветливость, а как один на один, так вон какие приличия…»

Он вышел из подъезда, обидевшись, и даже хлопнув дверью подъезда.

— Он допоздна сегодня на работе будет! — крикнула жена на улицу, выйдя на балкон. — Не обижайся.

Молодой человек немного утешился этим и оправдал её нелюдимость как странность от излишней целомудренности, но злило его то, что он и не подавал ниразу повода, чтобы иметь на его счёт какие-то похотливые подозрения, — что с того, что они разного пола, — не звери же люди в самом деле!

Он отправился по дворам, не зная куда идёт, ему хотелось гулять и жить. На дворе тем временем быстро стало смеркаться, ему пришла мысль вызвать такси и съездить к одному своему другу. То что он не звонил заранее, ни брату, ни другу, это было частью его развлечения — застать врасплох, сделать что-то вроде сюрприза. На его удачу впереди него показалась недорогая машинёшка с шашкой такси на крыше.

— Стой! Стой! — замахал он идя прямо лоб в лоб с машиной.

Машина остановилась.

— Здорово! — поздоровался пьяный молодой человек с водителем, который приоткрыл уже стекло на двери. — Довези а?

— Уже везу.

— Ну давай я сяду с ними и ты меня после них? Есть место?

Юноша был весел и приветлив, и никак не мог ожидать следующей сцены. Не успел он расслышать, есть ли место или нет, как из задней двери вышел невысокий, костлявый, чёрненький, такой же как и он молодой человек.

— Ты чё тут буровишь! — крикнул неогрубевшим голоском костлявый и с этими словами ударил своим лбом молодого человека в нос.

Началась драка. Молодой человек до сих пор думал, что лбом бьют только в зарубежных фильмах про каратистов, — ан нет. Бутылка у него выпала из рук, тут же вспеневшись и хлынув из горлышка наподобие шампанского. Странное дело, драка началась на асфальте, а через мгновенье продолжилась уже в какой-то траве, то есть за дорогой. В драках, вообще говоря, всё протекает очень быстро, а так как юноша был пьян, то и запечатлел следующей мыслью, уже лёжа на траве и душа своего врага, зажав подмышкой: «Доколе это будет продолжаться — пока мы не убьём друг друга?»

Впрочем, до того, как упасть на траву, он успел нанести своему оппоненту пару значительных ударов, в бок и в лоб, и так же получить не менее значительную пару ударов по своим лицу и туловищу.

— Кто такой? — крикнул костлявый, когда успел уже перехватить инициативу, высвободить свою шею из цепких объятий и заключить теперь в свои. — С какого района?!

— Местный. — с ненавистью ответил юноша.

И этот вопрос с ответом пожалуй составил весь их хоть сколько-то благоразумный диалог, все остальные их слова были взаимно хулительные. Кто знает, может быть кто-нибудь из них действительно совершил убийство, как размышлял юноша, но тут со стороны машины такси послышался голос — взрослый и наглый, может быть даже нетрезвый:

— Сюда иди! — протянул мерзкий голос.

Юноша, лежащий на спине, с удерживаемыми обеими руками своим противником, решил, что фраза адресована ему и ответил негромко, опасаясь, что вдвоём они его точно уделают:

— Сам подойдёшь, надо будет.

Но фраза была адресована костлявому драчуну. Удержав ещё с полминуты, всё время смотря в глаза и тяжело дыша при этом, он наконец поверил, что если он отпустит руки, то одна из них снова не нанесёт по нему удар. С громкой бранью, пуще прежнего, встали они оба на ноги и с взаимными угрозами стали расходиться по сторонам, костлявый в сторону такси, а юноша подобрал свою бутылку с пивом, которая расплескалась только наполовину, и отправился в другую сторону, в ту сторону, откуда приехало такси.

Он снял куртку, отряхнуть и проверить, не порвана ли она. Куртка оказалась целой, но ненависть всё равно кипела в его сердце, и он в ярости пнул с силой опшарпаную стену чёртовой общаги. Краем глаза он заметил, что всю их драку наблюдала компания человек из четырёх, смирно сидящая на полуразвалившейся скамейке; судя по их молчанию и острым зглядам, они ужасно боялись, хотя были не дети.