Притяжение

— Вельветовые? У меня есть такие, я надеваю их только когда все остальные вещи в стирке.

— Ты лучше знаешь химию, чем я, отлично сдала все тесты.

— Мне нравится химия, а ты не учишь ее, как надо.

— Ты когда-нибудь задумывалась, почему я прихожу по пятницам? — он сжал мою шею, поглаживая большим пальцем ключицу. Он подтолкнул меня, отчего я откинула голову немного назад.

— Потому что мы пропускали занятия на неделе?

Он покачал головой.

— Ты.

Мои ресницы дрогнули.

— Я?

Он словно держал меня в плену, своим пристальным взглядом и нежными руками. Мартин наклонился вперед и коснулся своими губами моих. Это был не поцелуй. Будто он просто хотел почувствовать своими губами мои, насладиться их мягкостью.

— Ты, — прошептал он снова.

Пальцами я вцепилась в древесину по обе стороны от моих бедер, стараясь не застонать. Напряжение в груди ослабело, а в моем животе словно порхали бабочки, дыхание стало поверхностным и частым.

Мой мозг совершенно отключился, потому что он запутал меня — своими словами, руками, соблазнительными губами. Поэтому, в ничтожной попытке защититься от натиска его соблазнения, я выболтала ему один из своих самых больших страхов, связанных с ним.

— Ты заставишь меня плакать.

Его глаза немного расширились, взволнованно рассматривая меня.

— Я бы не стал.

— Ты бы сделал так. Я видела, видела, как ты обращаешься с девушками.

Он крепче сжал мою талию.

— Я не сделаю этого с тобой. Ты не... я знаю, что ты не такая. У нас все будет по-другому.

— Я не верю тебе.

Он раздраженно вздохнул.

— Я знаю, — он кивнул. — Но ты должна.

Он опустил голову снова, оставив мягкий поцелуй на моих губах, лишь с намеком на язык. Этого было достаточно. Мои руки сами потянулись, схватив его за рубашку, не оставляя ему шансов на отступление, даже если бы он захотел отойти. Я сделала это не нарочно. На самом деле, не знаю, почему я это сделала.

— Мартин, я не могу...

— Ты можешь.

— Я не...

— Да.

— Ты не сделаешь...

— Я сделаю это, — он поцеловал меня и еще ближе прижался ко мне. Мартин заполнял собой все вокруг меня, каждый дюйм. Четыре из моих чувств были поражены им — запахом его одеколона, его горячим и твердым телом напротив меня, вкусом его рта, низким рычанием в горле, когда наши языки встретились и сплелись.

Он немного оторвался от меня и потребовал:

— Скажи, что проведешь неделю со мной.

Я заморгала, начиная протестовать.

— Мартин, это не...

Он снова поцеловал меня, обернув мои руки вокруг своей шеи, затем его руки скользнули по моим ребрам и ладони обхватили мою грудь через тонкую ткань платья. Большим пальцем рисуя круги вокруг центра моей груди, он прорычал:

— Скажи это. Проведи неделю со мной.

Я простонала, потому что... была возбуждена.

Он прикусил мою губу, посасывая ее между своими. Я снова застонала.

— Ты так чертовски красивая, Кэйтлин, — он внезапно выдохнул эти слова, будто не хотел их говорить, но они непроизвольно вырвались. — Я хочу провести с тобой неделю. Скажи да.

Он снова поцеловал меня, быстро, оставляя влажные, горячие поцелуи на щеке, за моим ухом и плече. Он укусил меня — сильно — и пососал мою шею, заставляя меня извиваться, а мое дыхание сбиться. В то время как его рука массировала мою грудь, мучая меня через ткань. Другая его рука опустилась вниз и прижалась к моему центру.

— Мартин... — это все, что я смогла выдавить, потому что... я очень возбудилась. И не то, чтобы я была экспертом, но судя по жесткой длине упершейся мне в живот, он тоже возбудился.

— Пожалуйста, скажи, да, — выдохнул он в мое ухо.

Я сказала:

— Да...

— Обещай мне.

— Я обещаю.

Если честно, я сказала это, но на самом деле не подразумевая этого. В этот момент я сказала да, потому что он просил меня — и использовал слово «пожалуйста», а я не хотела, чтобы эти приятные ощущения заканчивались — а не потому, что у меня было желание провести неделю с Мартином Сандеки, Геркулесом, подонком с женщинами, и, по-видимому, королем соблазнения наивных и изголодавшихся по интимной близости дев.

Несмотря ни на что, этих слов оказалось достаточно для Мартина, потому что он улыбнулся напротив моей кожи и замолчал. Он обнял меня своими поразительно защищающими руками. Его рот вновь вернулся к моему.

На этот раз поцелуй был медленным, не таким настойчивым и сладким. Он чувствовался как прелюдия, начало. Когда он поднял голову, я открыла веки и посмотрела в его глаза, они светились синим пламенем.

— Я заберу тебя завтра, — сказал он. Его голос стал другим, более мягким, глубоким... довольным.

— Что? — я заморгала.

— Будь готова в восемь.

— В восемь?

— Не бери много вещей, — он поцеловал меня в нос, освобождая из своих рук, и переплетая наши пальцы, потянул меня к двери. — Я надеюсь тебе нравятся частные пляжи.

Глава 4 Энтальпии реакций

— Что ты собираешься делать?

— Ничего.

Я услышала, как Сэм сдвинулась в кресле, отчего скрипнула кожа.

— Что ты подразумеваешь под ничего? Он ожидает, что ты проведешь с ним весенние каникулы.