Притяжение Андроникова

Н. М. последовала совету К. И. Чуковского; в письме к нему от 5 февраля 1963 года она пишет: «Спасибо Вам <…> за то, что советуете мне (Вы, первый) написать одну общую работу о пении. Правда, еще одна моя подруга, Раиса Азарьевна Резник, доцент Саратовского у-та, с которой мы жили в Тобольске в 41–43 годах, давно мне все говорит, чтобы сделать что-то вроде “альбома” с анализом разных романсов. Только, мне кажется, анализ должен быть не “научный”, а драматический (по Станиславскому), но сделан должен быть на строгом соответствии с автором – композитором. Должны быть “изнутри” “оправданы” (К. С.) все указания композитора, даже все детали»[61].

Интересна судьба книги Н.М: ее замысел родился в Тобольске; там же был написан и ее первый вариант[62]. На рукописном экземпляре проставлены рукой автора дата и адрес: 17 марта 1942 г. Тобольск, Пролетарская площадь, д. 11. В Тобольск в 1941 году был выслан муж Н. М. В. В. Виноградов. Здесь, в Тобольске, в суровое для страны и тяжкое для них время Виктор Владимирович и Надежда Матвеевна продолжали подвижнический труд на ниве отечественной культуры, науки и просвещения. В. В. читал лекции по русистике в эвакуированном в Тобольск Омском пединституте и, как всегда, много писал, а Н. М. вела для певцов эвакуированного Днепропетровского музыкального училища курс «Культура речи» (– «.?..» – «За отсутствием педагога»).

Н. М. сначала недоумевала: как она, концертмейстер, пианистка, будет вести занятия по культуре русской речи? А затем решила разбирать с певцами тексты поэтов – А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, А. А. Фета, А. К. Толстого, А. Н. Апухтина, на стихи которых М. И. Глинка, А. С. Даргомыжский, П. И. Чайковский, Н. А. Римский-Корсаков, С. В. Рахманинов и другие композиторы писали романсы. Раскрывая образ автора стихотворного произведения и показывая музыкальную интерпретацию поэтического слова, Н. М. на практике создала самостоятельное направление в вокальной педагогике – музыкально-драматический анализ русского романса. Так и родилась идея книги «О пении», получившая позднее подзаголовок «Из опыта работы с певцами». Части этой книги выходили в разные годы в виде статей в музыковедческих сборниках (см. выше – сноску № 12), а после 1962 года Н. М. пишет для своей книги музыкально-драматические анализы («разборы») романсов Глинки, Даргомыжского, Чайковского, Римского-Корсакова, Рахманинова на стихи русских поэтов, считая необходимым их издание параллельно с нотными текстами. К 1966 году эта часть книги была вчерне написана, о чем Н. М. и сообщает Чуковскому[63] и Андроникову со скромной надеждой, что рукопись будет ими прочитана и, возможно, будут даны советы по совершенствованию ее композиции.

«29/III [1966][64]

Дорогой Ираклий Луарсабович!

Посылаю Вам экземпляр своей работы. Он очень напачкан. Это что-то вроде рукописи.

Не обижайтесь за это, и за всю кухню моих размышлений, которая Вам откроется. Анализы некоторых романсов написаны там довольно чисто, что Вам[,] вероятно[,] всего интересней. По прочтении выброс[ь]те всё это, чтобы никто никогда этой грязи не видал. У меня лишь один сравнительно чистый экземпляр. С него в Узком[65] буду переклеивать и чистить два неправленных. Посылаемый Вам экземпляр – этот самый, с которого я переносила правку в свой, – почище.

Я надеюсь, что Вы не сочтете присыл Вам этой грязной рукописи за недостаточное к Вам почтение. Напротив, это знак моего к Вам безграничного доверия».

До завершения рукописного варианта анализов русских романсов Н. М. читала эти «разборы» Ираклию Луарсабовичу при их личных встречах; обсуждение прочитанного очень волновало и вдохновляло Н. М., которая чутко прислушивалась к комментариям Андроникова как знатока историко-литературного контекста первой половины XIX века.