Притяжение красоты

— Да. — Маргарет выдавила улыбку, ожидая услышать вежливое предупреждение о том, как ей вести себя с Федерико. Она не осудила бы Камиллу. Один из ее сыновей женился на датчанке, укатил за тысячи километров от родного гнездышка и был потерян навсегда. Зачем же повторять грустный опыт со вторым сыном? Так что, естественно, мать предпочитает женить сына на девушке, живущей рядом, в Испании.

— Федерико хотел тебя видеть снова, так? -Вопрос прозвучал, как утверждение. — Прости меня, моя дорогая, что я вмешиваюсь. Но чувствую, я должна тебе это сказать.

— Конечно! — Маргарет понимала, к чему клонит Камилла, и решила покорно, с уважением ее выслушать.

— Мой сын создает о себе впечатление, что он — неприступная крепость, — произнесла Камилла, порозовев от волнения. — Да, в деловом мире он — Федерико Бокерия, глава огромной судоходной империи, которой сам управляет жестко и авторитарно. У него дар быстро распознавать характер человека. Так что он тщательно и точно подбирает людей, с которыми предстоит работать. И это, кажется, делает его циничным. Но мой сын — не дурак.

— Еще бы! Я поняла это впервые пять минут после того, как сошла с трапа самолета, — ответила молодая женщина.

— Вы нравитесь ему, — сказала Камилла спокойно и уверенно. И Маргарет поняла: мать Федерико более проницательна, чем она могла о ней подумать.

Камилла продолжала:

— Скажу точнее, он полюбил вас. Но он весьма своеобразно относится к другим, чужим людям. Он их часто использует и, к сожалению, даже женщин, тем более тех, кто вешается ему на шею. А еще он никому не позволяет вмешиваться в свой внутренний мир. Но, поверьте мне, дорогая Маргарет, сердце у Федерико доброе. Конечно, я — его мать, и вы простите мне мою пристрастность к взрослому ребенку. Но я знаю, он нуждается, как все люди на свете, в семейном счастье.

— Что вы, Камилла, я и не помышляю о том, чтобы выстраивать какие-то отношения с вашим сыном.

Та кивнула.

— Я знаю об этом, но... — Помявшись, она хотела сказать что-то важное, но завершила фразу просто:

— Нет, нет, ничего. И просто улыбнулась Маргарет.

— Ради Бога не говорите Федерико о нашем разговоре.

— Конечно же нет.

Миссис Верн была на сто процентов уверена, что разгадала, в чем заключалась суть слов Камиллы. Молодая женщина и раньше подозревала, что родители Федерико найдут способ намекнуть, чтобы она держалась подальше от их сына. Просто данное предупреждение было не грубым, а ласковым. Бокерия-мать, видно, уже переговорила со многими женщинами, мол, оставьте моего мальчика в покое. Что же, это ее право. Напоследок Камилла поинтересовалась:

— Вы завтра увидитесь с Федерико? Неожиданно для себя Маргарет четко и прямо ответила:

— Обязательно увижусь. Он пригласил меня пообедать с ним. Заедет за мной в шесть часов.

Пусть семейство Бокерия знает, не только она, миссис Верн, виновна в происходящем. Их сын — тоже.

Остаток дня показался Маргарет бесконечным, ничто ее радовало. Она повалялась на постели в своей комнате, спустилась в библиотеку, полистала там новые журналы, побродила по парку, даже дошла до бассейна и посидела в том самом шезлонге, где ночью, два дня назад, слушала откровения голого Федерико... Почему он не захотел увидеть ее сегодня? Испытывает женские чувства? Хочет, чтобы завтра она упала в его объятия? Никогда этого не будет. Теперь она тем более не сдастся.

Улегшись в постель, Маргарет с радостью увидела, как в небе стоит полная желтая луна. Слава Богу, утро близко, а за утром придет день, за днем — вечер, а в шесть часов, он, этот коварный, гадкий, непонятный и обожаемый Федерико Бокерия приедет за ней.

Маргарет на этот раз не стала мучиться из-за выбора вечернего наряда — надела легкое бледно-голубое платье и котоновый кардиган того же цвета. Решение принято, сказала она себе. Я прекрасно себя чувствую в светлой одежде.

Причесав волосы, наведя легкий макияж, в половине пятого Маргарет уже сидела в патио с Карен и Рикардо. Они втроем пили чай.

— Замечательно выглядишь, — проговорила Карей. Но Маргарет заметила в глазах сестры тревогу.

— Ничего не случилось? — поинтересовалась она. — У тебя расстроенные глаза.

— Нет-нет. Все отлично.

— И все-таки? — настаивала Магги.

— Не принимай близко к сердцу, помни: он брат Мануэля. — Карен постаралась вложить в произнесенную фразу как можно больше равнодушия.

— Не совсем брат. У них же только общая мать, а разве Камилла — не прелесть?

Боже мой, сказал бы ей кто-нибудь, что она будет защищать Федерико!

— И Бартоломео тоже замечательный человек.

— Да, я знаю. — Карен помешала ложечкой в чашке. — Милые они, милые. Родная ты моя...

Она не стала больше говорить, а просто взяла руку Маргарет и подержала в своей, легко пожав.

— Бедная моя...

— Ничего страшного, сестра, не беспокойся. — Магги тоже пожала руку Карен. — Это всего-навсего обыкновенный обед. Федерико не в моем вкусе. Я четко объясню ему, что мне не нужен роман.

— Этот сеньор вообще вне какого-либо вкуса. Он сам по себе.