Прицельная дальность

Практически не целясь, Савенко повел стволом, и выстрелил. Пуля попала Алексу в бедро, с внутренней стороны, пропахала борозду снизу вверх, ушла в плоть и вылетела, проделав отверстие в нижней части ягодицы. Попадание было так себе, но расстояние и мощь патрона сыграли свою роль — Алекс засучил в воздухе ногами и рухнул на спину, больно ударив и раненую филейную часть, и стянутые сзади руки.

Со щелчком включился звук, потом появилась резкость и сразу за ней пришла боль. Болели бровь и глаз, болела спина, ушибленная о полки, болел забитый при падении локоть, но все это было ерундой — Савенко был жив, и Алекс с напарником оставались под его контролем.

Обладатель артистического подбородка скулил, перевернувшись на бок, и пачкал кровью пол. Андреевич же, сообразив, что вырубить Савенко не удалось, притих и лежал, как лежал, сжигая Сергея тяжелым и обжигающим, как расплавленный свинец, взглядом.

Савенко с трудом поднялся, покряхтывая и шипя от боли, и снова сел на стул. Бумажник лже-сантехника, выпавший при падении, лежал рядом с ним. Осталось только нагнуться, но это потребовало волевых усилий — встреча поясницы с одной из полок даром не прошла.

Удостоверение, лежавшее за пластиковой перегородкой, было выдано Мартыненко Василию Андреевичу, полковнику СБУ, управление государственной охраны. А вот должность, указанная в коленкоровой книжечке, лежащей в другом отделении бумажника, была, как минимум, генеральской.

— Так вот, кто у нас шеф, — сказал Савенко и сам удивился, как болезненно и хрипло звучит его голос. — Как же это так, Василий Андреевич, вы же охранять их всех должны, а вы и есть — самый первый убивец!?

— Не добил я тебя, — сказал Мартыненко с сожалением в голосе, — повезло тебе, парень. Ежели б не раненая рука — сдох бы ты сейчас. Мазанул я. А этот пентюх — не успел.

— Ну, вы не убивайтесь, — Савенко аккуратно сложил документы в бумажник, и спрятал его в карман, — это у меня привычка такая, вредная, выживать, когда должен тихо помереть. От Бога привычка. Хитры вы, Василий Андреевич, очень хитры, но, кажется, в этот раз перехитрили сами себя. Как я понимаю, вначале вы выполняли прямое поручение Регины Николаевны?

Мартыненко ничего не ответил, но сморгнул, и по этому движению век Савенко определил, что Андреевич слушает его внимательно и, скорее всего, он попал в точку со своими предположениями.

— Я думаю, что вначале вот этот засранец, — продолжил Сергей, кивнув в сторону Алекса, — или кто-то из его социологической конторы придумал трюк с покушением. Вернее, и придумывать ничего не надо было — за последний год СБУ раз пять рассказывало во всех изданиях, что какие-то темные силы готовят убийство Регины Сергиенко. И каждый раз народ ей сочувствовал, а рейтинг рос, как на дрожжах. Но сколько раз надо крикнуть «Волки!», чтобы тебе перестали верить? Пять? Десять? В конце концов, не пора ли показать волка или, хотя бы, его свежую шкуру? И Алекс начинает искать снайпера, который сделает хороший выстрел. Этот выстрел и станет доказательством серьезности всех предыдущих угроз и сделает из популярного Премьера народную героиню. А, что получится из народной героини с полномочиями Премьера, можно только гадать — но если напрячь воображение, то ничего выше, чем Президентская должность в этой стране уже не осталось. И вы, разыскивая стрелка, попадаете на меня — такое уж у меня еврейское счастье. Алекс, перестань выть и вытирать кровь с зада о грязный пол, следующая часть спектакля касается непосредственно тебя. Хочешь послушать, как разводят лохов?

— Ну, ну, — мрачно сказал Мартыненко. — Давай, расскажи-ка…

— Легко! Я все не мог понять — почему из всех вариантов вы выбрали самый ненадежный? Брать в исполнители человека, который только и мечтает, чтобы соскочить с темы, человека 25 лет не стрелявшего по мишени, не то, что по живому существу? И этому стрелку, с позволения сказать, поручают сделать выстрел, которым не надо убить — надо ранить.

— Верил я в твой талант, — сказал Мартыненко спокойно, и Савенко не мог не восхититься хладнокровием этого человека. Профессионал оставался профессионалом даже раненый и загнанный в угол. — Тем более, отстрелялся ты неплохо. Особенно после такого перерыва.

— Да ладно вам, Василий Андреевич, чего уж там. Игра закончилась, вам не повезло, зачем вы карты прячете? Я с самого начала не мог понять — на кой черт я вам нужен. Вам нужен хирург, способный с 325 метров сделать дырку в мягких тканях, а вы пригласили коновала с топором. Ружьецо, которое вы мне дали — не для этой работы. Им так сработать нельзя, невозможно физически. 400 метров для «винтореза» предел, пуля у него большая и тяжелая, скорость у нее намеренно маленькая, чтобы не создавать шума при стрельбе. Я очень удивился, когда мне вручили эту пушку. А когда увидел «гнездо» удивился еще больше.

— «Гнездо»-то тебе чем не понравилось, голубь? — спросил Мартыненко.