Притворись, что любишь

– Это вряд ли возможно, – покачал головой Орлов. – Если всё, что вы рассказали, правда, не видать вам детей как своих ушей. Он не отступит.

– Я знаю! – воскликнула Кира и осеклась. Затем продолжила тише: – Думаете, я бы откликнулась на сомнительную рекламу, если бы у меня была хоть какая-то надежда решить дело нормальным способом? Простите… Не хотела вас обидеть.

– Не извиняйтесь. Наша реклама как раз и настроена на людей, которые отчаялись добиться справедливости обычными методами, – ответил он спокойно. – Но как я уже сказал, сохранить опеку в вашем случае практически нереально, а даже если каким-то чудом вам повезет, он подаст на апелляцию. Вы всю жизнь будете жить как на пороховой бочке.

– Что же мне делать? Вы не сможете мне помочь?

– Отчего же, – ухмыльнулся он. – Я сказал, что опеки добиться не получится, но это не значит, что я не могу вам помочь.

Кира нервно усмехнулась:

– Я надеюсь, вы не предложите мне нанять киллера?

– Вы сказали, что хотите сохранить детей и уехать куда-нибудь подальше. Для этого совсем необязательно убивать мужа. Вы можете просто скрыться.

Кира покачала головой.

– Вы не поняли! Он ни за что меня не отпустит! Если попытаюсь бежать, он не успокоится, пока не найдет меня. Он уже предупреждал меня об этом. Видите? – она потрясла перед ним телефоном. – На моем мобильнике стоит пеленгатор. Он мне и шагу не даст ступить без своего ведома. Это не вариант!

– Это вы не поняли, – ответил мужчина серьезно. – Вы говорите, чего хотите, а я ищу пути решения вашей проблемы. Поверьте, их много. Первое, что приходит на ум, – если он будет думать, что вы мертвы, он не будет вас искать!

– Что? – челюсть Киры отвисла. – То есть как мертва?

– Я уже проворачивал этот фокус. Срабатывает на ура, – абсолютно спокойно поделился Орлов. – Будь он хоть трижды Биллом Гейтсом и на короткой ноге хоть с самим Путиным, воскресить из мертвых ни вас, ни детей не сможет.

– Я, простите, умирать не собираюсь! – возмутилась она.

– Кира, успокойтесь! Я говорил всего лишь об имитации смерти. Естественно, вы останетесь живы, как и ваши дети. Спокойно сможете перебраться куда-нибудь подальше, жить в мире, воспитывать детей. И забудете о том, что когда-то были замужем за столь деспотичным человеком.

– Простите, ваш план смахивает на сюжет низкопробного боевика, – ответила Кира строго. – К тому же не слишком ли это жестоко – заставить человека пройти через смерть собственных детей?

– Вы его жалеете? – удивился Орлов. – Как мило. А он вас?

Он попал точно в цель. Кира обиженно засопела и отвернулась.

– Давайте заглянем в будущее, – продолжил Орлов. – Вот проходит время, он получает опеку, даже позволяет вам пару раз в неделю навещать детей. Вы видите, как с каждым годом они становятся для вас всё более и более чужими. Кроме того, думаете, как только уйдете, он резко станет примерным отцом? Такие люди не меняются. Он по-прежнему будет пропадать, где ему вздумается, а о ваших чадах будут заботиться приходящие няни. Вы, как и сейчас, будете бояться каждой тени и танцевать перед ним на цыпочках, лишь бы он не лишал вас свиданий с детьми. Это при удачном раскладе.

– При удачном? – воскликнула Кира. – Что же может быть хуже?

– Вы тут говорили, что муж не отдает вам опеку потому, что не хочет, чтобы дети росли с отчимом, так? А если снова женится он? Уж, конечно, его новая жена не захочет видеть вас рядом! Судя по тому, какой он у вас любвеобильный, ждать появления новой мадам Трубачёвой придется недолго, я вас уверяю. Думаю, вам не надо объяснять, на чью сторону он встанет. Потом еще наплачетесь.

Кира потрясенно молчала. О таком повороте событий она еще не задумывалась, но опыт общения с Кириллом подсказывал, что сказанное Орловым более чем вероятно. Лицо ее передернуло от отвращения.

– Поправьте меня, если считаете, что я не прав, – подначил Григорий Киру.

– Правы, черт бы вас побрал! – выругалась она с чувством.

– Злитесь, – подметил он. – Это хорошо. Злиться вообще полезно, особенно в вашем случае.

– Проще в петлю, чем так жить, – сказала она, помолчав.

– Этого не нужно, – Григорий посмотрел на Киру участливо. – Извините меня, я не хотел вас расстроить.

– Вы всего лишь были искренним, – ответила она сдавленным голосом.

– Вам сейчас горько и противно, я знаю, – заговорил Орлов проникновенно. – Простите, что сказал вам все эти ужасные вещи, был настойчив и даже груб. Это часть моей работы. Я хочу, чтобы вы осознали всю тяжесть своего положения и поняли главное – вы не обязаны с этим мириться.

Кира нервно усмехнулась.

– Но каков у меня выбор? То, что вы предлагаете, абсурдно и очень жестоко.

– А то, что он с вами делает, не жестоко? – бросил он Кире в лицо. – Эх, где таких девок делают. Он ей триста раз изменил, каждый ее шаг контролирует, детей грозится отнять, а она боится поступить с ним жестоко. Уж извините, дурость.

– Вам-то какое дело? – обиделась Кира.

– Я не просто так работаю в «Хитром лисе». У меня есть своя болячка, что ноет каждый день. У меня был близкий человек, которого я не смог спасти. Теперь замаливаю грехи.