Притворись, что любишь

За окном было еще темным-темно. Кирилл побоялся включать в спальне свет, чтобы не разбудить жену. Впрочем, глаза уже привыкли к скудному лунному свету, что пробивался сквозь тюль занавесок. Он ужом проскользнул в ванную.

Душ его освежил. Силуэт лежащей под одеялом Киры страшно манил его. Всё так же тихо нагой Кирилл забрался в кровать к жене. Она не проснулась, даже не пошевелилась. Кира лежала спиной к нему, засунув руки под подушку. Он осторожно провел рукой по бедру под ночной рубашкой. Сглотнул слюну, обнаружив, что трусики она не надела.

Его естество мгновенно отреагировало, тут же восстав всей своей молодецкой мощью. Долго сопротивляться жгучему желанию было не в правилах Кирилла, тем более после нескольких недель воздержания. Он поцеловал белую шею жены, вслушался в ее ровное дыхание. Пальцы тем временем занимались изучением ее потаенного местечка.

Кира охнула, почувствовав внутри себя его палец, и проснулась:

– Кирилл? – удивилась она, повернув к нему голову.

– Я, я, – он навис над ней и сладко поцеловал в губы. – Чувствуешь, как соскучился?

С этими словами он обхватил бедра жены, устроился вплотную к ее попке, чуть наклонил и со стоном вонзился в ее мягкое, податливое тело.

– Я уже и забыл, какая ты у меня узенькая, – прохрипел он в истоме, почувствовав, как плотное лоно обхватывает его член. Затем скомандовал: – Сожми ноги!

Следующие несколько минут Кирилл не замечал ничего, кроме всё нарастающего удовольствия. Он впился руками в ее бедра и продолжал входить, посекундно увеличивая ритм. Волны наслаждения накатывались на него, оглушая, даря ни с чем не сравнимую радость обладания любимой женщиной. Он почувствовал приближение развязки и попытался плотнее ухватить жену, но тут с удивлением обнаружил, что она старательно выворачивается из его рук. Затем до его сознания донеслось паническое:

– Кирилл, остановись!

А он-то принимал ее стоны за звуки удовольствия. Кирилл резко разжал руки, и Кира тут же откатилась от него.

– Я сделал тебе больно? – встревожился он.

– Ты что, меня не слышал? Я же просила, не надо так грубо!

Еще не очнувшийся от наслаждения и страстно жаждущий продолжения Кирилл схватил жену за ноги и попытался придвинуть к себе.

– Прости, солнце, я буду нежно. Иди ко мне…

– Нет, – снова закричала она и обхватила живот руками. – Не надо!

– Кира, в чем дело? – спросил он раздраженно и включил ночник.

Ярко вспыхнувший свет позволил ему разглядеть жену. Лицо ее было хмурым. Кира вцепилась руками в живот и подозрительно часто задышала.

– Тебе больно? – спросил он испуганно. – Ляг на спину.

– Всё никак не пройдет, как будто изнутри ножом режет!

– Что ж ты молчала?!

– Я не молчала! – Кира укоризненно на него посмотрела.

Кирилл закусил губу, придвинулся к ней и осторожно потрогал живот.

– Легче становится? – спросил он с надеждой.

– То отпустит, то опять как ножом. Кажется, я рожаю! – простонала Кира.

Он вскочил с кровати и как ужаленный заметался по комнате в поисках телефона.

– Тебе рано! – кричал он. – У тебя же даже седьмой месяц еще не закончился!

Жена ему не ответила, а лицо ее исказила новая гримаса боли. Кирилл нашел-таки телефон и, параллельно натягивая брюки, набрал номер:

– Дядя Артур, Кире плохо! – проорал он, едва тот взял трубку. – Да какая на хрен скорая, пока доедет, я тут повешусь! Сам отвезу! К тебе? Да, буду осторожно! Выезжай!

Кирилл бросил телефон на прикроватную тумбочку и натянул свитер.

– Как ты? – спросил он жену.

Та не сдвинулась с места.

– Больно!

– Так, сейчас отвезу тебя к дяде, там разберутся. Где твой халат?

– Ты что, меня в халате повезешь?

– Дядя Артур сказал, что тебе нельзя лишний раз двигаться. Лежи спокойно, я тебя одену и отнесу к машине.

Когда добрались до клиники, их уже встречали с носилками. Киру погрузили и увезли так шустро, что Кирилл и опомниться не успел.

Через минуту в приемной появился дядя:

– Увезли уже?

Кирилл кивнул и прогремел горько:

– Почини ее, ладно? Она мне очень нужна.

– Кирюш, она ж не робот, на нее запчасти не продают! Жди меня тут! – И исчез в лабиринте смотровых и операционных.

Кирилл ждал, бесконечно меряя шагами приемную, еще совершенно пустую в столь ранний час. Через двадцать бесконечно долгих минут в дверях показался дядя:

– Ну что, страдалец, ничего страшного с твоей Кирой не случилось. Ложные схватки! Тоже мне паникеры, – покачал он головой.

– Ложные схватки? – удивился Кирилл. – Она же от боли корчилась! Я видел!

– Племянник, почему я нахожу на бедрах твоей жены свежие отпечатки твоих лапищ! Ты зачем ее так хватал? – ругал он понурившегося Кирилла. – С женщиной надо обращаться нежно и ласково! Говорю же, ничего страшного. Ложные схватки бывают болезненными. С этим ничего не поделаешь. Я ей обезболивающий укол сделал и рецепт на спазмолитики выписал. Будет в порядке, рожать ей еще рано.

– Хорошо, – Кирилл облегченно вздохнул.

– Можешь забирать домой. Кстати, с половой жизнью лучше пока повремени.

– Да я вообще к ней до родов не прикоснусь! – заверил он дядю.

– Так уж горячиться не надо. Впрочем, как знаешь. Но противопоказаний я не вижу. Здоровая она у тебя.