Читаем Притворись, что ты моя полностью

Притворись, что ты моя

Он все еще держался за ее бедра своими шершавыми пальцами. Казалось, они простояли так целую вечность. Он медленно вытянул из нее пенис. Харпер застонала, а Люку только и надо было этого поощрения, чтобы снова погрузиться в нее. Она торжествующе вскрикнула. Обвив ее рукой, Люк раздвинул губы ее промежности, раздразнивая.

Он вошел в нее так, как никогда не входил ни один мужчина.

Она не смогла отдышаться, когда он пришел в движение. Пальцами он возбуждал ее самые чувствительные точки, а его член растягивал ее до предела. Что-то нарастало в ней. Это была такая огромная стена наслаждения, что Харпер не знала, выживет ли она, когда Люк остановится.

Она видела пот, стекающий к его бровям, его глаза, по-прежнему сверлящие ее. Теперь толчки становились все быстрее, и с каждым толчком он издавал тихий хрип. Люку хотелось кончить именно так. Только от осознания этого ее стена дала трещину. Протянув руку, Люк охватил ладонью ее грудь и потянул за твердый сосок.

Все произошло в одно мгновенье. Стена внутри разрушилась, когда Харпер почувствовала, как Люк в первый раз вздрогнул от облегчения. Он исторг сперму в глубинах ее влагалища. Она сдавила его член и содрогнулась, прижавшись к нему. Люк выпустил ее сосок и, взяв ее за подбородок, посмотрел в глаза, когда оба они ослабели.

* * *

– Откуда у тебя это? – спросил Люк, лениво проводя пальцами по одинаковым шрамам на ее бедре.

В коме после оргазма Харпер лежала голой на кровати, накрыв Люка своим телом. Пожав плечами, она уткнулась лицом в его грудь. Сдвинув ее, он сел.

Харпер уютно пристроилась лицом вниз на его подушке и не обращала на него внимания, пока он внимательно рассматривал ее тело.

– Харпер. – Он ткнул ее в ягодицу.

– М-м.

– Харпер Сью Эллен Уайльд.

Харпер перевернулась на бок.

– Определенно, это не мое второе имя.

– Я не знаю твоего второго имени, поэтому мне пришлось придумать его.

– То есть ты остановился на Сью Эллен?

– Мне показалось, что оно тебе отлично подходит.

– На самом деле мое второе имя – Ли.

– Твои родители обожали фильм «Убить пересмешника»?[6]

– Неплохо. – Она выгнула бровь.

– Я же не только симпатичный, но еще и умный.

Харпер скользнула глазами по его обнаженному телу.

– О, понимаю.

– Эй, я не кусок мяса, и я задал тебе вопрос.

Вздохнув, Харпер приподнялась, опершись на локоть.

– Почему ты хочешь узнать об этом?

– Потому что они похожи на ожоги от сигарет.

– У тебя наметанный глаз.

В мгновение ока у него заледенела кровь.

– Кто это сделал? Не придурок ли Тед?

Она закатила глаза.

– Нет, не Тед. Это было давно. Неважно, кто это был.

– Нет, важно, черт возьми. Кто-то прижег тебя проклятой сигаретой, а ты говоришь, что это неважно.

Харпер села.

– Мне правда не хочется рассказывать об этом.

– А мне плевать. Скажи, кто это сделал.

Он увидел, как подергивается мышца на ее щеке, и попытался расслабиться. Крик был не самым умным способом разговорить женщину. Протянув руку, Люк сжал ее плечо.

– Детка, ты можешь доверять мне.

– Почему для тебя это так важно?

– Потому что ты для меня важна.

Он пресек свою мысль, прежде чем облек ее в слова. Их нельзя было бы забрать обратно. Черт.

– Мне не нравится, когда ты что-то скрываешь от меня. – Он говорил как отъявленный лжец.

– Я ничего не скрываю, Люк. Просто я никогда никому об этом не рассказывала.

– Расскажи мне, что произошло.

Она вздохнула, и он понял, что победил.

– Я жила в приемной семье, это была чудесная семья. Мама, папа, двое братьев. Я думала, что они могли бы удочерить меня. Все было замечательно до тех пор, пока мама опять не забеременела и не получила приглашение на работу на другом конце страны. Меня перевели в другой дом. Это семья была не так хороша.

Люк снова лег на кровать и притянул ее к себе. Пока она говорила, он поглаживал ее нежную кожу на спине.

– Это была немолодая пара, и у них в доме жила куча детей. Приемных и родных. Они все время орали, дети ходили грязными, еды всегда не хватало.

Люк почувствовал, как учащается его сердцебиение, и заставил себя быть нежнее.

– После того как я пробыла там неделю, мама уехала, и положение стремительно ухудшилось. Ее муж был ужасно своенравен, особенно когда напивался. В те дни, когда он получал зарплату, нам приходилось изощряться, чтобы не попадаться ему на глаза. Но он всегда кого-то замечал. И раз или два это была я.

Люк почувствовал тошноту.

– Сколько тебе было лет?

– Двенадцать. Я была самой старшей в доме.

– Он когда-нибудь… – Люк не смог, не задыхаясь от гнева, произнести эти слова.

– Надругался ли он надо мной? Нет, только регулярное заурядное физическое насилие.

– Что с ним стало?

– Его посадили в тюрьму.

– Он еще там? Он каким-то образом угрожал тебе?

– Он все еще там.

Поцеловав ее в макушку, Люк прижал Харпер, принуждая себя быть нежным, когда ярость, клокотавшая в его жилах, стремилась разрушить все.

– Спасибо, что рассказала мне, Харпер.

Когда Харпер не ответила, он взял ее за подбородок.