Притворись, что ты моя

– Симпатичная комната, – тихо сказала Харпер. Стены были окрашены в тусклый зеленовато-голубой цвет и украшены гравюрами с океанскими пейзажами. Окно с широким подоконником выходило на задний двор комфортабельного двухэтажного дома.

– Спасибо. Раньше это была комната Карен. Она помогла мне перекрасить ее, когда переехала.

– Когда она… когда она вышла замуж? – Имя Люка было произнести слишком больно.

Джони кивнула. Она села на край кровати.

– Ты чудесная девушка, Харпер. В конце концов все получится.

Харпер прикусила губу, боясь расплакаться. Вместо этого она тихо шмыгнула носом и сжала ладонь Джони.

Джони оглядела комнату.

– Ты – не единственная девушка, которая плакала в этой комнате из-за Люка Гаррисона. – По ее губам пробежало подобие улыбки.

– Карен плакала из-за него? Но ведь они идеально подходили друг другу.

– Милая, никто никому не подходит идеально в восемнадцать лет.

– Они ссорились?

– Они расставались. – Джони кивнула, глядя в изумленные глаза Харпер. – Люк порвал с Карен за несколько недель до окончания школы. Он записался в гвардию и хотел, чтобы Карен поступила в колледж, но ей захотелось выйти замуж. Он решил, что она упускает свой шанс на будущее, и порвал с ней.

– Как они помирились?

– Карен поступила в университет и пошла на свидание с Линкольном Ридом. На следующий день они вместе с Люком вернулись домой.

– Поэтому он не любит Линка?

– Ох, они всегда были соперниками.

Харпер вспомнила о том, как Люк отреагировал на Линка, выносившего ее на руках из озера, и о том, что произошло позднее той ночью. Испытает ли она когда-нибудь снова нечто подобное? Будет ли она желанной? Будет ли вызывать страсть?

Сейчас Харпер чувствовала себя только отвергнутой.

– Кстати, твой телефон, как говорит молодежь, «разрывается» с самого утра.

Глаза Харпер округлились.

– Простите. Мне следовало отключить его.

– Не беспокойся. Но, наверное, кто-то тревожится о тебе.

Покачав головой, Харпер, откашлялась.

– Я просто не могу. Пока не могу.

– Может быть, ты хочешь связаться с кем-то? Просто сказать, что с тобой все в порядке?

Харпер покачала головой.

– Не знаю. Мне кажется, что здесь все принадлежит ему, а я не хочу осложнять ему жизнь. Не хочу, чтобы он думал, что я пытаюсь…

– …настроить всех против него за то, что он идиот? – любезно подсказала Джони.

– Да, так. Именно так. – Харпер вымученно засмеялась. – Я не хочу, чтобы кто-то чувствовал себя обязанным делать выбор, потому что это его дом, а я здесь просто… проездом. – На этот раз она не смогла сдержать слез.

Взяв у нее чашку, Джони протянула ей новую коробку с одноразовыми платками.

– Никогда не думай о построенных тобой отношениях как о «проезжих». Биневеленс принадлежит тебе так же, как любому другому, и нам всем повезло, что ты оказалась здесь.

– Просто я очень люблю его. – Харпер шмыгнула носом.

– Я знаю, что любишь, милая.

– И мне так жаль, что я пришла со всем этим к вам домой. Вам нелегко иметь дело со мной, если первой его любила Карен. И я здесь только потому, что ее нет. – Она уткнулась лицом в мятый платок.

Джони вскинула брови.

– Харпер Уайльд, ты удивляешь меня. Разве ты не понимаешь? Карен привела тебя сюда ради Люка. Ты – именно то, что ему нужно для того, чтобы начать жизнь заново. – Она провела пальцами по тонким стежкам на ярко-голубом лоскутном одеяле. – Если что-то и могло бы привести в бешенство мою дочь, так это то, что люди, которых она любила, отказываются снова жить в любви. Я так и делала. Пряталась за чувством ответственности и вины, просто пытаясь удержать прошлое. И, поступая так, я пропустила слишком много лет из настоящего. Но теперь все меняется. Я больше не буду прятаться. И со временем Люк тоже перестанет прятаться.

Харпер кивнула, она знала, что к тому времени ее здесь уже не будет. У нее будет другая работа в другом городе, далеко отсюда. Возможно, у нее появится новый круг случайных друзей, которые никогда до конца не заполнят пустоты в том уголке ее души, где должна быть семья.

Может быть, такова ее судьба, всегда быть чуть-чуть одинокой. Всегда жаждать любви.

– Ты измучена, бедняжка. Просто отдохни и поспи, а утром мы снова поговорим.

Харпер, ссутулившись, кивнула.

– Что, если я скажу Глории о том, что ты здесь? Тогда никто не будет беспокоиться, хорошо?

Она потянулась к чашке с чаем и взяла ее в холодные ладони.

– Хорошо. Пожалуйста, скажите ей, что я поговорю с ней позже, когда буду… готова.

– Не торопись. Здесь тебе рады, оставайся до тех пор, пока не захочешь уйти.

Глаза Харпер наполнились слезами.

– Спасибо, Джони, – прошептала она.

Глава 47

Через три дня Харпер дала себе обещание, что больше не будет плакать. Ей по-прежнему было больно, но ее глаза выплакали всю влагу до последней капли, и теперь тело едва справлялось с обезвоживанием.

Пора было подниматься с постели.

Харпер выбралась из солнечного кокона спальни Карен и пошла в ванную, где постаралась смыть с себя всю печаль.

Протерев рукой запотевшее зеркало, Харпер пристально посмотрела в свои серые глаза.

– Просто двигайся дальше, – прошептала она.