Притворись мной, я буду тобой

Моя малышка думала, что пахнущая всей палитрой косметологии, она станет для меня привлекательнее. А я любил ее любую. Как голодный зверь. Мне всегда ее не хватало. Мне всегда ее было мало…

Но сейчас я проводил время с Аллой, и ненавидел себя за предательство.

Разговор начала сама Малиновская после трех бокалов красного вина.

— Яр, кончай ломать комедию. Я не твоя тупая восемнадцатилетка, которая сидит наивно у тебя дома, ждёт когда ты нагуляешься и вернёшься домой!

Злость затопила всё моё существо. Я злился на прожжённую Алку, на себя, на обстоятельства. Почему я всё время вынужден врать? Даже сейчас, когда я поклялся Ди никогда ее не обманывать, должен скрывать от нее правду, где я, зачем, почему. Стоит ляпнуть что-то лишнее Диане, как она цепляется за эту ниточку и начинает меня раскручивать дальше своими допросами и почемучками, заглядывая при этом своими серыми мне в душу.

Адреналин, выброшенный в кровь, быстро достиг мозга, и я принял решение: — быть на кураже, идти вабанк.

— Алла, меня интересует твой клиент.

Зеленые глаза сначала округлились, затем метнули в меня огненные молнии.

— Баринов, ты обнаглевший тип! Какое право ты имеешь задавать мне вопросы о моих клиентах?

— Личное право. Это услуга личного характера. Это не про деньги, — прохрипел я.

Алла уже вскочила, поправила на плече тонкую брительку, и горделиво метнулась на выход на пятнадцатисантиметровых стервозных шпилькапх.

Я продолжал сидеть за столом, рисуя мрачные картины.

Она вернулась ровно через пять минут. Кинула на стол клатч и прошипела:

— Выкладывай.

— Ты согласна помочь? Сколько? — встрепенулся я.

— Это не про деньги! Это личный интерес…

В изумлённом ужасе смотрел на отъявленную адвокатессу, и супер красивую женщину.

— Ты о чём? — спросил я, осипшим голосом.

— О тебе, — спокойно сообщила Алла.

Я нервно схватил Алкин бокал наполненный красным вином и замахнул его разом.

Мой телефон, лежащий на столе, злостно вибрировал.

Входящий — от «Любимая».

Аватар на заставке — Дианкино лицо.

Рывком схватив телефон, написал коротко и сухо:

Занят по работе, перезвоню сам.

Затем поставил гаджет на беззвучный и положил его лицом вниз. Чтобы не видеть это лицо с серыми глазами.

— Говори, — я придвинул кресло к женщине с синими глазами, роскошной грудью и каскадом гладких дорогих волос. — Савелий Иглесов, — выдохнул я ненавистное имя.

— Тебя интересует это чмо? — Алла от удивления разинула рот. Но не приминула положить руку мне на бедро. От чего меня внутренне передёрнуло.

— Именно, это чмо…, - процедил я, сжимая кулаки.

Рука хамки поползла выше, от чего я крепче сжал зубы, борясь с желанием, смахнуть ее руку.

* * *

Приехал домой поздно, когда Диана уже спала. Скинул ботинки у порога, торопливо расстегнул рубашку, вжикнул молнией брюк, и устремился на второй этаж, в нашу спальню. Я был пьян, но я безумно хотел Дианку.

Сейчас.

Пока я чистый, неиспачканный другой чужой женщиной.

Стащив с себя последний атрибут одежды в виде боксеров занырнул под одеяло к любимой.

Тёплая, любимая, родная, маленькая, только моя. Она стремительно повернулась ко мне лицом, и, не открывая глаз промурлыкала:

— Ты поздно! Ужин остыл.

— Ничего, я поужинаю тобой.

Мои губы жадно поползли по телу любимой. Я захватывал кожу шеи, груди, живота губами, слизывая с нее очередной персиковый крем.

Медленно переместился вниз и целовал пальцы ног, лаская руками ее бедра.

Ди стонала, цепляясь за мой ежик волос, безуспешно пытаясь найти в них защиту и поддержку от моей неуемной ненасытной любви. Когда ее пальцы соскальзывали с предательски коротких волос, тогда Ди вцеплялась в простынь.

Мои губы добрались до ягуара, распластавшегося в прыжке на правом стройном бедре, и я облизал каждый сантиметр красивого дикого зверя. Мои руки сжимали любимую женскую грудь.

Ди тяжело задышала:

— Я сверху.

Мы лежали уставшие, но безумно до неприличия счастливые, поглощенные друг другом. Ее округлые полушария грудей на моей груди. Я чувствовал, как моя женщина учащённо дышит, и тогда моё дыхание наоборот успокаивалось, становилось размеренным, восстанавливаясь после бурного акта.

Я ощущал своей грудью не только ее грудь, но и ее маленькое храброе сильное сердце.

Под рёбрами защемило, и неожиданно для самого себя прошептал:

— Диана, пообещай, пожалуйста, что никогда не разобьёшь мне сердце.

Ди хмыкнула и сильнее прижалась ко мне, обвив мою шею в смертельном захвате.

— При одном условии…

— Каком? — прохрипел я, прекрасно зная Дианкин пунктик.

— Поклянись, что будешь верен мне до смерти!

Страх лизнул мои пятки и стремительно поднялся к горлу. Жуткий непроглатываемый ком застрял поперёк дыхалки.

— Клянись, — промурлыкала Ди, снова поднимаясь на мне и раскачиваясь как маятник.

Крышу сносило. Я обнял ее за сладкую попку и прошипел:

— Клянусь! — а затем добавил:

— Ди, если ты когда-нибудь решишь бросить меня, то будь милосердной, вернись и убей меня своими руками.

— Хорошо, — язвительно заключила она, заворачивая меня в кокон своими волосами и умопомрачительными запахами.

— А-а-а!

Мы больше не могли говорить…