Притворись моей, девочка!

Ни один посетитель ресторана не обходит вниманием эту семью. И чуть ли не каждый смотрит с завистью и восхищением. Все четверо словно принадлежат какому-то знатному роду. Держатся с королевской осанкой и смотрят на всех свысока. Все, кроме Артёма. Мой парень выглядит не надменным, а несколько отстранённым.

Они садятся за столик. Лера идёт к буфету и, похоже, выбирает еду для всех. Словно собирается поухаживать за мужчинами своего семейства. Соболев-старший смотрит на племянницу со снисходительной улыбкой, когда она приносит для него поднос с самыми разнообразными блюдами.

Я пытаюсь встретиться взглядом с Тёмой, но у меня не выходит. Он смотрит строго перед собой, не поворачиваясь в мою сторону. А вот Тимур меня сразу замечает и предупреждающе качает головой, глядя в глаза. Словно запрещает мне даже смотреть на своего брата.

Как бы не так!!

Я с трудом справляюсь с ужином. Решаю уйти из ресторана и просто подождать Артёма в номере. Он же обещал, что мы увидимся.

Когда подхожу к лифту, слышу голоса за спиной и оборачиваюсь. Ко мне приближаются Артём и его отец.

Тёма, кажется, теряется, увидев меня. И теперь я не знаю, как себя вести.

— Привет, — говорит он с какой-то вымученной улыбкой, когда они подходят ближе.

— Привет... Здравствуйте, Влад Сергеевич, — перевожу взгляд с сына на отца.

Мужчина явно узнаёт меня. На короткий миг на его лице появляется замешательство.

— Рязанова Дарья, верно?

— Угу...

— А твоя мама тоже здесь? — вдруг спрашивает он.

Мне кажется, или его голос действительно звучит как-то хрипло?

Отрицательно покачав головой, прохожу в лифт. Они тоже заходят следом.

— Нет, моя мама работает. Не смогла быть со мной здесь.

— Что ж... бывает. Все мы очень много работаем.

Он говорит это просто из вежливости. На самом деле ему совсем не хочется вести со мной беседы, это видно.

— Какой этаж? — уточняет Влад Сергеевич.

Я тихо выдыхаю:

— Пятый.

Он снова застывает в замешательстве. Каким-то странным взглядом смотрит на сына. Потом жмёт на кнопку, и лифт начинает подниматься.

В этой небольшой кабинке нам троим как-то уж очень тесно.

— Значит, ты соседка моих сыновей... — задумчиво протягивает директор. — Чем занимались на каникулах?

— Ничем, — отвечает Артём, за что получает укоризненный взгляд от отца.

Ведь он не его спрашивал.

Лифт прибывает на пятый этаж. Я выхожу первой и говорю, обернувшись к ним:

— Здесь, на море, много развлечений. Десять дней даже как-то недостаточно.

Директор ухмыляется, поняв, что я просто грамотно съезжаю с темы. Они с Артёмом тоже выходят из кабины, и мы все останавливаемся в холле. Влад Сергеевич смотрит то на меня, то на Артёма и явно ждёт от нас пояснений или, может быть, даже каких-то признаний.

Тёма прокашливается и обращается к отцу:

— Я пригласил Дашу на завтрашний бой, ты не против?

— Почему я должен быть против? — разводит руками Соболев-старший. — Конечно, пусть Даша посмотрит, как один из моих сыновей становится чемпионом.

И говорит он это, не скрывая упрёка. Упрёк и в его тоне, и во взгляде. И адресован он Артёму. Парень тяжело сглатывает и опускает взгляд.

Ситуация настолько неловкая, что хочется забиться в угол. И забрать в этот угол своего парня. А ещё хочется как-то одёрнуть директора. Но я не такая смелая, чтобы перечить самому Соболеву.

— Тимур обязательно победит, — практически цежу сквозь зубы, натянув на губы дежурную улыбку.

— Да, я тоже так думаю, — отвечает Влад Сергеевич.

Подходит к двери пустовавшего до сих пор номера и требовательно смотрит на Артёма:

— Наш разговор не закончен, сын. И сейчас ты идёшь со мной.

Глава 27

Артём

Здесь очень хреновая звукоизоляция... Это всё, о чём я могу думать, когда захожу за отцом в его люкс.

Даша остаётся в коридоре, но я не поворачиваюсь и не смотрю на неё. Мне хреново... Хреново оттого, что она может сейчас всё услышать.

— Закрой дверь! — рявкает отец, и я тут же выполняю приказ.

Он проходит в гостиную и останавливается посреди комнаты. Обернувшись ко мне, снимает пиджак, швыряет его на диван. Расстегнув манжеты, закатывает рукава и засовывает руки в карманы брюк. Кажется вполне расслабленным, но вот его лицо пышет яростью.

— Значит, это на неё тратятся деньги? — глухим голосом, едва сдерживая гнев, спрашивает папа.

Я как-то даже теряюсь от этого вопроса. Думал, мы будем говорить о гайцах и нашем задержании.

Отец достаёт телефон из кармана, что-то ищет в нём, потом начинает перечислять:

— Кино, парк, ресторан, яхта... Ты потратил слишком много на эту девчонку, не находишь?

Пытаюсь говорить спокойно, чуть ли не с ленцой выговаривая слова:

— Разве не ты всегда нам говорил, что деньги не проблема?

Да, именно это он всегда нам втирал. Мол, у нас есть всё, и пусть люди это видят! Словно бабками можно было откупиться от всех.