Притворись моим

Эддисон вдруг вспомнилось, как Лиам поил ее травяным отваром, когда она простывала. Обычно он даже не ходил в школу вместе с ней и делал все, чтобы подруга быстрее выздоровела. Это должна была делать Эмма, но та постоянно пропадала либо на работе, либо на собрании домохозяек. Эддисон всегда это смешило ее мать была отличным риелтором, но ужасной хозяйкой. Что она забыла на этих собраниях – одному богу было известно.

– Лиам…

Эддисон подумала, что если не сейчас, то ей больше никогда не представится шанс признаться Лиаму в чувствах. Ей показалось, что Лиам тоже тянулся к ней. Вдруг его стоило только подтолкнуть? Сколько он встречался с Викторией, она не знала. Но решила, что наверняка между ними еще не закрутилось ничего серьезного.

Эддисон набрала в легкие как можно больше воздуха, чтобы сказать все, что так долго рвалось наружу на одном дыхании. Но у Лиама зазвонил телефон.

– Да, Вики? Да, уже бегу.

Лиам отодвинулся от Эддисон и посмотрел на экран телефона, проверяя время.

– Нет, ничего не произошло, я скоро буду, – торопливо заверил он. Лиам вдруг виновато взглянул на Эддисон, отвернулся и еле слышно прошептал: – И я тебя люблю. Скоро увидимся.

«И я тебя люблю»…

Эддисон думала, что новость о том, что у Лиама есть девушка, будет самым сильным ударом. Но как же она ошибалась…

* * *

Помещение клуба «Сыр» было небольшим, но обустроенным всем необходимым. Комната шестнадцать на двадцать четыре фута вмещала в себя длинный стол, расположенный прямо посередине, стулья, раставленные вокруг него, и деревянные стеллажи, на которых умещалось все необходимое оборудование. На стенах висели снимки всех участников фотокружка, которые когда-то учились в школе. За годы существования «Сыра» фотографий стало так много, что они перестали помещаться на стену. Ученики лепили их уже друг на друга, и перед выпускным Эддисон и ее команда тоже планировали пополнить эту коллекцию. Но самым главным достоянием «Сыра» являлась проявочная. Там происходило настоящее волшебство. Эддисон была из тех, кто всегда пользовался двумя камерами: цифровой и пленочной. И если цифровые снимки она легко могла сделать достоянием общественности, то пленку проявляла исключительно в одиночестве. И никто, даже Лиам, никогда не видел этих работ.

Клеменсия Кэрроу энергично рассказывала о предстоящем фотопроекте в приюте для домашних животных. Примерно на втором предложении ее тирады Эддисон перестала слушать. Она погрузилась в собственные мысли. В голове снова и снова звучали слова Лиама: «И я тебя люблю…».

– Эддисон! Эддисон Смит!

Эддисон нехотя вынырнула из глубин сознания. Ребята из фотокружка пристально смотрели на нее и чего-то ждали.

– Где ты витаешь, Эддисон? – деловито спросила Клеменсия. – Расскажешь нам о своем фотопроекте?

– Да зачем ты спрашиваешь? Наверняка она опять станет снимать людей исподтишка.

Джек Грин самодовольно ухмыльнулся. Близнецы Картер, Аллен и Шон, дружно захихикали.

– Это называется стрит-съемка, олухи, – Эддисон показала всем язык.

Так уж у них в фотокружке было заведено: все пытались язвительно задеть друг друга и обойти в любых начинаниях. Но Эддисон никогда не давала себя в обиду.

– В чем смысл постоянно делать одно и то же?

– В том, что мне это нравится, Клеменсия. Слава богу, у нас здесь есть право выбора. Иначе не было бы смысла в нашем клубе.

– Ну ладно, – сдалась та, как делала это уже десятки раз. – Ну а вы, Картеры? Чем займетесь?

Близнецы пожали плечами. В отличие от других членов клуба, эти двое здесь просто просиживали штаны. Они не любили фотографировать, но членство в «Сыре» нужно было им из-за отметки в рекомендательных письмах для поступления в колледж. Правда, как-то раз они устроили телефонную съемку на городской свалке и отправили материалы в местную газету. Привлекли внимание общественности к отсутствию переработки мусора, ответственных за бардак наказали, а вопрос отходов решили. Только за это все в фотокружке и уважали близнецов, закрывая глаза на некоторые их… особенности.

– Шон предложил посетить развалины бывшей психиатрической больницы. Я с ним согласен, – ответил Аллен.

– Будет интересно, – кивнул Шон.

– Опять будете снимать на телефоны? – вздохнула Клеменсия. – Ну что ж, ладно. Вы же у нас герои.

Эддисон улыбнулась. Хотя она и не общалась тесно ни с одним из ребят, но все равно могла сказать, что они ей нравились. С ними она чувствовала себя в кругу единомышленников, умиротворенно и уютно.

Клеменсия стала дальше расспрашивать всех об их проектах. Бразды правления клубом она взяла ещё с момента выпуска из школы ее предшественника. Эддисон не волновали организационные вопросы, она больше интересовалась творчеством. Многие, скорее всего, думали так же, поэтому кандидатура Клеменсии была единственной. Но всех это устраивало. Даже с учетом того, что Клеменсия любила командовать, делала она это только для вида.