Притворство

– Мне хотелось бы рассказать вам о нас с Сириной, - неожиданно начал он. - Я не знаю, какие сплетни вы слышали, но уверен, что они искажают правду.

– Я лучше не буду слушать. И потом мне самой надо сначала вам рассказать кое-что.

– Потом. - Он коснулся ее руки. - Сядьте, Энн, я не хочу зажигать свет, чтобы не привлекать внимания.

В темноте подошла она к камину и села около него, глядя, как Пол ходит туда-сюда по комнате. Наконец остановился около стола, облокотившись на него. Даже в темноте она различила его сведенные брови и мрачное лицо.

– Как вы знаете, я был единственным ребенком. Я родился, когда родители были уже старыми, и они относились ко мне так, как будто я сделан из фарфора. Меня баловали и портили, и я вырос, считая, что этот мир создан для меня и принадлежит мне. К несчастью для меня, долгое время так и было: слава пришла ко мне без провалов, без тяжкой работы. Моя первая пьеса пользовалась сумасшедшим успехом, и в течение пяти лет каждая пьеса, которую я писал, была лучше и ярче, чем предыдущая. Потом комедии мне надоели. Я решил, что знаю, как сделать мир лучше, и захотел рассказать об этом.

– Разве не поступаем так все мы - раньше или позже?

– Возможно, - вздохнул он. - Но я имел возможность сделать это. И я сделал. Не знаю, видели ли вы пьесу "В тисках"?

– Да. Я специально приезжала для этого в Лондон.

Сейчас появилась возможность рассказать ему о том, что Лори ее отец, но ей не хотелось прерывать течение его мыслей.

Он хотел что-то рассказать ей и, пока он не сделает этого, она подождет со своим секретом.

– Что же случилось потом? - поторопила она его. - Вы мне никогда не рассказывали. Он облизал губы и нервно потер висок.

– Я влюбился в Сирину, а она сбежала с моим лучшим другом.

– Это случилось со многими людьми. Почему вы делаете из этого трагедию?

– Потому что для меня это было трагедией. Я был любимцем Фортуны - все и всегда складывалось для меня так, как я хотел, пока я не встретил Сирину. Я хотел ее больше всего на свете. Когда она оставила меня, мой мир разбился вдребезги, Мне пришлось собирать его из осколков, как китайскую головоломку. - Он отвернулся. - Но в собранной фигуре все время не хватало одного кусочка.., имевшего форму Сирины.

Энн заморгала, и, как будто заметив блеск слез в ее глазах, он снова обернулся к ней.

– После этого я перестал считаться с людьми. Я снова стал писать комедии и обнаружил, что утратил способность смеяться. Остальную историю вы знаете: три провала, один за другим. Все говорят, Энн, что меня заговорили, что вундеркинд прогорел, растерял свой дар. Эта новая пьеса - моя последняя карта. Надеюсь, я нашел в ней ответ, который ждет публика.

Энн наклонилась вперед, стараясь сдержаться и не задать ему неизбежный вопрос, при этом зная, что обязательно задаст его.

– Вы верите, что нашли этот ответ?

Даже в полумраке она увидела, как он нахмурился. Отойдя от стола, он подошел к ней вплотную и оперся рукой на каминную полку.

– Я верю в это, - медленно проговорил он, - и думаю, что вы и Сирина помогли мне найти этот ответ. Да, и вы, - повторил он, как бы не сознавая, что говорит, как будто эти мысли выговаривались сами собой, помимо его воли. - Вы больше, чем кто-либо другой, заставили меня осознать многое, чего раньше я не понимал.

– Как я хотела услышать это, - прошептала она.

Он отбросил сигарету и, прежде чем она поняла, что происходит, притянул ее к себе, его губы скользнули по щеке, в поисках ее рта. В этом поцелуе не было притворства. Он был страстным и глубоким, и Энн сжала в руках его темноволосую голову, согреваясь его близостью, вздрагивая от его касаний.

– Энн, дорогая, ты такая милая, - почти не слышно шептали его губы у самых ее губ. - Я слишком циничен для тебя, дорогая моя, ты все еще ищешь идеального рыцаря.

Его дыханье шевелило мягкие волосы у нее на шее. Она вздрогнула, и он притянул ее ближе.

– Мне надо кое-что сказать тебе, Пол.

– Не теперь, - смех звучал в его тихом голосе. - Ты выбираешь удивительные моменты для дискуссий.

– Но я хотела…

Вспыхнул свет, и они растерянно отшатнулись друг от друга. На пороге стояли Сирина и Анжела Лэнгем.

– Так, так, - протянула Сирина. - Прости, что помешала, дорогой, но я думала, ты ищешь что-нибудь выпить.

Пол вытер платком рот.

– Я хотел поговорить с Энн.

– Поговорить? - Сирина резко и хрипло рассмеялась. - Хорошая отговорка! Попробуй придумать что-нибудь еще!

Анжела посмотрела на лицо дочери и стала потихоньку отступать из комнаты.

– Почему бы вам не продолжить это обсуждение позже? Лори и Десмонд ждут нас ужинать.

– Вы идите одна, - холодно возразила Сирина. - А у меня неоконченное дело с мисс Лестер.

– Мне нечего вам сказать, - ответила Энн.

– Зато мне многое хочется сказать вам!

– Не здесь, - встал между ними Пол. - Ты слишком много выпила, Сирина.