Привал странников

- Что же это такое, товарищ генерал? Ваши люди даже не изволили довезти меня до моей машины, вышвырнули у вашего учреждения, и дело с концом. Я полчаса ловил такси! Как это назвать? Невоспитанность, неуважение, хамство, наконец!

- Миня, не зарывайся, - посоветовал Казарян, а Смирнов спросил ни к селу ни к городу:

- Когда вы там консультировали, было ли среди представленных картин что-либо ценное?

- А вы что - знаток? - с трудом переключившись, спросил Миня.

- Да нет, просто любопытно...

- Было, кое-что было... Ну, что я помню? Симпатичная усадебка Жуковского, просто отличный эскиз, весенний пейзаж Бирули, неплохой старорусский жанр Рябушкина... Еще что? Да, совершенно непохожий на себя Кандинский, гуашь, по-моему. Вот, пожалуй, и все.

- Господи, мне Варька башку оторвет! - понял ужас своего положения Алик, лицезрея бардак в квартире после ночных посиделок.

- А ты приберись, - резонно заметил Казарян.

- Вместо того, чтобы советовать, помог бы лучше, - обиделся хозяин дома и удалился на кухню готовить чай.

Казарян проследовал за ним, Ларионов - в ванную, затем в ванную удалился Смирнов, а генерал, сняв и аккуратно повесив на спинку кресла мундир, расположился в кресле, в ожидании и от нечего делать пощелкивая подтяжками.

А время шло. Прекратив щелкать, Ларионов недовольно осведомился:

- Скоро вы там?

Устроились наконец на кухне. Все. Крепчайший чай после бессонной ночи - единственное для москвича спасение. Генерал взмок лицом, Смирнов раскраснелся, тем самым выявляя следы побоев, у Казаряна щетина на щеках отчетливо приобрела сероватый оттенок.

- Хорошо! - прикончив вторую чашку, понял Ларионов, сладострастно постанывая.

- Так что ты от нас хочешь, Сережа? - взял быка за рога Смирнов.

- Вот прямо так и сказать? - генерал откинулся на стуле и опять выстрелил дуплетом из двух подтяжек.

- Именно, - подтвердил Смирнов, а Казарян позволил себе объяснить: Здесь не пальцем деланные, генерал.

- Уж что, что, а это я знаю! - согласился с ним Ларионов и вдруг решился: - А что, ребятки, у вас нет желания навестить его в последний раз?

- Есть, - сказал Алик и добавил: - Тем более что на субботу мы приглашены.

- А вы сегодня, чего тянуть? - отвечая Алику, генерал обращался к Смирнову: - И прямо сейчас, пока он надеется еще, а то, как к восьми машина не придет, он просечет все до конца. Который у нас час?

- Полшестого, - ответил Алик, глянув на кухонную кукушку.

- Прелестно! - обрадовался Ларионов. - Полчаса здесь еще можете прокантоваться, привести себя в божеский вид, а за час, к семи, доберетесь. Да, дачка-то в водоохранной зоне, заезжайте туда со стороны Пирогова, на тамошнем посту будет вам пропуск. А уж к девяти я и сам постараюсь быть. Договорились?

- Да, - решил Смирнов.

- Тогда я пойду, - генерал с облегчением поднялся. - Мне бы за эту пару часов Ферапонтова успеть растрепать...

- Ты поспокойнее с ним, Сережа, - посоветовал Смирнов. - Не дави. Что надо, он и сам тебе скажет, деваться ему некуда. А разозлишь - замолчит, это тебе не урка рваная.

- Знаю, Саня, все знаю, - быстро заверил его Ларионов и двинул из кухни. И уже из коридора: - Будьте здоровы!

Помылись, побрились, переоделись и ровно в шесть отправились в дорогу. Заправились по соседству, через бульвары выехали на Сретенку.

- Господи, опять Ярославка! - зарыдал-таки Казарян.

- На Осташковское свернем, - успокоил его Алик.

Свернули на Осташковское, пронырнули под Кольцевой, проехали верст пяток: и сюрприз - окружила всепроникающая вонь образцового свинохозяйства.

Мелькнуло страшное, как лес после атомной бомбардировки, бесчисленное семейство антенн на растяжках - хозяйство радиоглушителей, дары карьеров, заполненных водой, появилось и водохранилище с пансионатом на том берегу. Попрыгали на железнодорожных путях и въехали наконец-то в лесок. Потом поля, деревня, опять поля, и вновь деревня...

Человек в форме у шлагбаума вежливо поинтересовался:

- Кто из вас товарищ Смирнов?

- Я, - отозвался Смирнов и протянул паспорт.

- Проезжайте.

Вот здесь уже было по-настоящему лесное существование. Холмистая, как по волнам, дорога шла сквозь райские кущи, не измученные присутствием человека. Проехали по плотине, сдерживающей чистейшую воду, вновь ввинтились в ровно посаженный лес, и опять плотина.

Люди на плотинах, получив соответствующую информацию, понимающе брали под козырек.

- А зачем мы все-таки к нему едем? - запоздало спохватился Казарян. Злорадствовать?

- По его приказу убивали. По его приказу пытались убить меня. Я хочу знать: ради чего? - ответил Смирнов.

- Сорок лет я знаю его. Я сидел с ним за одной партой в школе, я сдавал за него экзамен на приемных в институте, я помогал ему, и он, кстати, помогал мне. Я думал, что это - честная товарищеская взаимовыручка, а оказалось, что я втянут в скверную игру "ты - мне, я тебе". Я всю жизнь не мог ему ни в чем отказать, как ни старался, ощущая скрытую неправедность наших отношений. Сегодня я откажу ему в праве жить, - сказал Алик.

- И вознесся меч карающий, - резюмировал Казарян.