Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»

Сам Анатолий Чубайс не без лёгкой иронии писал об этом так: «Забавные были ситуации. Прокуратура, например, долго молчавшая с самого старта приватизации, где-то осенью 1992 года разразилась вдруг большущим письмом Степанкова на имя президента. О том, естественно, что вся приватизация антинародная; что состоит она из сплошных нарушений; что всё, что делается, – неправильно ; что нужно её приостановить, изменить, отменить, запретить и – разбираться! Всё письмо – полная нелепость. Результат в итоге оказался прямо противоположным тому, на какой автор рассчитывал: президент нас поддержал. … Степанкова сняли . Пришёл Казанник. Поработал он месяца три, узнаю: генпрокурор написал письмо на имя президента. По поводу приватизации. Читаю это послание. Почти слово в слово повторяет оно сочинение Степанкова. Я всё надеялся, может быть, в конце концов, будет высказана позиция: давайте в рамках приватизации отделим законное от незаконного, давайте попробуем усовершенствовать технологию, чтобы незаконного было меньше. Какое там! Полное неприятие процесса! «Антинародная приватизация! Расхищение! Воровство!» Хотел я автора в чём-то убедить, поговорить, доказать. Снимают Казанника ! Назначают Ильюшенко. Проходит три-четыре месяца – письмо! Естественно – слово в слово. Но на этот раз – уже с шумной презентацией во всех средствах массовой информации, с обсуждением в Госдуме: «Серьёзное письмо генерального прокурора Президенту России о преступлениях в ходе приватизации». Закончилось, правда, тем же – сняли Ильюшенко . Следует ли рассказывать, что пришедший за ним Скуратов тоже писал письма по поводу приватизации. Да ещё какие письма!» . (Под редакцией А.Чубайса, «Приватизация по-российски», стр. 317)

Продолжая логику Анатолия Чубайса, добавим, Юрия Скуратова также сняли , нелепо обвинив в каком-то там аморальном поведении с двумя вольноопределяющимися по жизни особами женского пола. Хотя всё это уж слишком сомнительно и скорее очень походило на кем-то заказанную инсценировку, особенно если учитывать, что ближайшее окружение первого российского президента вполне могло быть заинтересовано в том, чтобы придать очередному снятию с должности Генерального прокурора страны хотя бы видимость обоснованности в глазах гражданской общественности.

Сегодня Анатолий Чубайс, конечно, пытается показать, что он был готов к диалогу, а вот работники Генеральной прокуратуры России не проявляли должного понимания к приватизационным процессам. Иными словами, Генеральная прокуратура была не готова вести диалог с ним, отделяя «в рамках приватизации» всё законное от всего незаконного. Да и понятно, как можно было делать это, если по сути вся промышленная приватизация по-Чубайсу была построена на подзаконных актах – указах и распоряжениях высших органов исполнительной власти, которые особо и не стремились придать принятым ими подзаконным нормам и правилам формально-юридическое законодательное закрепление.