Приватная жизнь профессора механики

Штатным куратором у меня первое время был молодой человек по имени Олег, быстро ставший моим другом. Сидели мы как-то с Олегом и сочиняли решение, а в комнату вдруг входит нечто такое, от чего у меня отвисает челюсть и из рук выпадает лист бумаги. Мне показалось, что комната осветилась золотистым светом, исходящим от этого 'нечто'. 'Нечто' было необыкновенной красоты женщиной лет тридцати с ярко-золотыми волосами, небесного цвета глазами и ярко-розовыми губками. Кто видел этикетку от сыра 'Виола', тот может представить себе эскиз или абрис этой женщины. Но действительность была куда эффектней этого абриса: улыбка, выражение глаз, поза, голос - всё это завораживало.

- Кто это? - только и спросил я у Олега.

- Это наша Тамара (опять, опять, опять - Тамара!), переводчица с английского из библиотеки. Фамилия у неё, как у шведского кинорежиссёра - Бергман. Не ты, Нурбей, первый, не ты последний из тех, кто терял сознание от одного взгляда на неё. Забудь и не пытайся! - грустно посоветовал мне Олег.

Милое создание ворковало с сотрудницами отдела, периодически бросая взгляды на нового человека, то есть на меня. Поворковав, Тамара-переводчица вышла, а я стал выталкивать Олега из комнаты:

- Пойдём, познакомишь меня с ней!

Олег вышел один и минут через десять вернулся, загадочно улыбаясь. Он вывел меня в коридор и рассказал о разговоре с Тамарой.

-Тома, ты понравилась нашему профессору! - затравливаю я её.

- Этот молодой и здоровый хмырь - профессор? - удивилась Тамара. Женат, наверное?

- Не угадала - недавно развёлся, квартира в центре! - продолжаю заводить я её.

- Врёшь, такого не бывает! - раззадорилась красавица.

- Бывает, Томочка, только долго такое состояние не длится! Спеши, и он попадёт именно в твои сети! - дразню я её.

- Замётано - знакомь! - решилась Тамара, - зови его сюда.

- Да придёт ли, не знаю, - начинаю сомневаться я, - скромен уж очень!

Тамара аж вскочила от нетерпения.

- Тогда выведи его в коридор и стой с ним, а я пройду мимо и поздороваюсь, так и познакомимся. Он по-английски понимает?

- Я сказал, что понимаешь, так что готовься! - и Олег выволок меня в коридор.

Минут через пять, появляется наша красавица, глазами так и сверкает. Заметив нас, останавливается, и с американским выговором(никогда не был в Америке, как, впрочем, и в Оксфорде, но думаю, что именно из Америки такой выговор!) здоровается:

- Хэлоу, Олег! Хау ду ю ду, профессор?

Олег, улыбаясь, кивнул, я же решил поздороваться по всей форме:

- Хау ду ю ду? Вэри глэд ту миит ю! Май нэйм из Ник!

- Ой, мне надо решение писать! - забеспокоился Олег и убежал в комнату.

Мы отошли в конец коридора и начали общаться. Помню только, что разговаривая, мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Она не отводила взгляда, да и я не решался этого сделать. Мы не заметили, как к нам подошёл Олег и спросил:

- Вы домой пойдёте, а то уже пять?

Мы, оказывается, простояли так свыше двух часов! О чём говорили - не помню, я был как под гипнозом. Тамара была классным специалистом по очаровыванию, а я и не хотел ей противостоять. Мы прошли пешком от Патентной библиотеки до Киевского вокзала по Бережковской набережной. Было тихо, падал редкий снег; я не верил, что рядом со мной находится такое совершенство, и что оно, в принципе, может быть моим. Мне показалось, что я всю жизнь смотрел не туда, встречался не с теми, любил не тех! Вот - женщина моей мечты, чудо со снежинками на золотых волосах, на золотых и не накрашенных ресницах:

На Киевском Тамара простилась со мной, сказала, что живёт в Кунцево, и что у неё сегодня ещё много дел дома. Она дала мне свой домашний телефон, а я ей - служебный. Живу, дескать, пока в одной квартире с разведённой женой, мало ли что она может ответить по телефону. По глазам вижу, что Тамара сомневается. Тогда я подвёл её к фонарному столбу, вынул паспорт, и, извинившись, попросил прочесть запись. Она внимательно прочла, но только спросила:

- Почему же вы сказали, что зовут вас Ник? А можно я буду называть вас 'Нур'?

- 'Нур' - это ново, - подумал я, и согласился, хотя и заметил, что крещён Николаем, а стало быть, я - Ник, особенно по-английски.

Домой я шёл уже 'по уши' влюблённым в Тамару. Господи, опять и опять влюблён в Тамару. Это рок, это какое-то наваждение! Такого не бывает - это фетишизм чистой воды! В человека, наконец, влюбляюсь, или в имя?

Сегодня пятница - у меня день Контрольного Совета, просто я не остался на коллегию. Стало быть, никуда я уже не успеваю, и этот день, вернее ночь - для Ольги. Я иду домой и сплю с Олей. Она знает, что пятница - её день и ждёт его. В субботу днём я обычно приезжаю к Маше, та сообщает об этом Луизе. У Маши я нахожусь две ночи, а в понедельник рано утром уезжаю. Конечно же, всё это до приезда её мужа из плаванья (не приехал бы он только неожиданно, тем более - ночью!).