Приватный танец

— Да, — одновременно отвечаем с Марком, Демид со Златой переглядываются и смеются.

— Он ее теперь неделю, может даже месяц, — бросает Демид, — точно не выпустит из своей квартиры, никуда! Увидишь!

Я смущаюсь и краснею.

— Злата, — Марк прокашливается, — а вы можете без Майи? Я ее не могу отпустить. Не хочу. И она тоже. Мы соскучились.

— Мы можем без нее, — отвечает невозмутимая Злата.

— Значит, Женя и твой отец смогут без тебя? — спрашивает Демид, в надежде услышать такой же ответ.

— Без меня никак! — подмигивает Злата, Демид нахмуриваеться.

— Майя, скажи ей, что я хочу поехать с ней. Пусть знакомит с отцом. Я готов!

— Так, все! — Марк отводит взгляд от телефона, крепче сжимает мою ладонь, — не отвлекайте нас.

— Майя, — выкрикивает Злата, — я рада видеть тебя такой, — шлет воздушный поцелуй и отключает звонок.

— Ты моя, — Марк притягивает меня к себе и целует в губы, — только моя! Я не отпущу тебя. Только не сопротивляйся! — потом нежно добавляет, — пожалуйста.

— Я даже не думала, — сама тянусь за поцелуем, — сопротивляться!

Марк плавно двигается с места, не отпуская моей руки. Всю дорогу то и просит поцеловать его, что я и делаю. Постоянно тянусь к нему за поцелуем, оставляя позади все свои горести и печали. Только мы выезжаем с нашего села, на автотрассу, Марк сворачивает в лесополосу.

— Мы же здесь застрянем! — кричу испуганно, — зачем мы сюда заехали?

Он отодвигает свое кресло до упора, расстегивает свой ремень, потом мой, притягивает и сажает меня себе на колени.

— Я не доживу до города, — ровным тоном сообщает и накидывается на мой рот, расстегивая молнию на куртке, снимает, — ты же моя?

— Твоя! Но… — он не отпускает мои губы, — подожди… — шепчу при первой же возможности.

— Пчелка моя, — дурманящий голос опьяняет, теплые руки гладят и мнут мое тело, пробираются под свитер, вызывая во мне желание и возбуждение.

Боже! Когда я стала такой распутной?

Я ерзаю, когда каменный член впивается в бедро.

— Скажи, что ты тоже хочешь меня? — шепчет пьяным голосом в губы и смотрит в ожидании, мучитель моего сердца.

С каждым движением рук Марка возбуждение накатывает сильнее. Внизу живота горячо и мучительно больно. Я поднимаю руки вверх, помогая избавить себя от свитера, остаюсь в одном лишь белом кружевном лифчике. Стоит Марку лишь взглядом коснуться моих ключиц, сердце готово выпрыгнуть наружу, желая любви. Наши взгляды сталкиваются, глаза в глаза, одновременно облизываем пересохшие губы. Дыхание давно стало рваным и учащенным.

— Боже! — я прикрываю глаза, когда Марк ныряет в лифчик, опускает его, нежно ощупывает мягкие полушария, наклоняется и облизывает, оставляя влажный след. Я зарываюсь ему волосы, притягиваю к себе и громко стону, когда он втягивает в рот мой сосок.

— Хочешь меня? — шепчет хриплым голосом, не забывая мять мои груди, находит соски, крутит, облизывая мои губы. Пьяный, голодный, возбужденный взгляд оголяет мои спрятанные чувства, накаляя градус возбуждения до предела.

— Хочу… — и сама впиваюсь в его губы. Марк становится смелее, быстрыми движениями избавляет себя от пальто, расстегивает молнию на моих джинсах, приподнимает меня, помогая избавиться от ненужной вещи. Я остаюсь в одном белье. Марк рассматривает, целует, гладит, мнет ненасытными голодными движениями рук. Губы терзают мои, посасывают, покусывают, облизывают, проникают в рот, даря неземное наслаждение.

— Малышка моя сладкая, приподнимаясь, — он отодвигает полоску трусиков в сторону, шумно дыша мне в рот, заглядывает глаза, не моргает. Расстегивает свои брюки и плавно опускает меня на свой член.

— Аххх, — легкое головокружение и полное погружение дарят удовольствие. Марк хватает сильней меня под ягодицы, приподнимает и опускает, сам создает нужный ритм, не забывая стонать мне рот. Запах секса заполняет салон автомобиля, вызывает полное затмение разума, — это так неправильно… — шепчу Марку в рот, — в машине… аххх, — он с каждым разом сильней и глубже входит в меня, толчки влажные, скользкие и глубокие, до основания. Марк умело двигается во мне даря наслаждение.

Боже!