Приватный танец. Часть 1

Где-то в коридоре хлопает дверь и, спустя мгновение, он, одетый в свежую рубашку и брюки, появляется на пороге. Пока мы обуваемся, не говорит ни слова. И только в лифте, глядя перед собой, произносит:

— Вы в порядке?

Серьезно? Опять на «вы»? После того, что случилось?

— Вообще-то мне было больно! — говорю я, демонстративно поглаживая шею.

— Прости, не смог сдержаться, — произносит он без тени раскаяния.

В машине все тот же водитель. Ощущение, что он не покидал свой пост. Я вежливо здороваюсь. Мы двигаемся в абсолютной тишине. Ни музыки, ни дежурных фраз, только шорох колес и мерный гул двигателя. Меня высаживают у подъезда.

— До свидания, Марина, — произносит он с переднего сиденья, прежде чем я успеваю открыть дверь.

— До свидания, Олег Дмитриевич, — отвечаю я, намеренно сделав акцент на его имени.

Долго топчусь на месте, наблюдая, как черное авто растворяется в потоке машин. «Наверное, стоило уточнить по поводу долга», — думаю, рассеянно. Внутри неприятным комом висит отчаяние. А что, если… Если он обманул? Просто взял, отымел и выбросил? Как настоящую шлюху! Возможно, я дала ему… за просто так. Что у меня есть, кроме его обещаний?

Глава 11

Дома я засыпаю, едва успев прикоснуться подушки. Из нелепого, сумбурного сна меня вытаскивает навязчивое жужжание. С трудом разлепляю веки. Жужжит телефон, который я предусмотрительно поставила на беззвучный режим. Электронные часы на комоде показывают 11… Это не предел! Ведь я, кажется, могла бы проспать еще добрых полчаса. Ну, кто там? Марат…

— Марин, — тревожно говорит он, лишь я успеваю произнести сонное «алло», — с тобой все хорошо?

— Да, — бормочу хрипло, подавляя зевоту, — а что?

— А что с голосом? — не унимается брат.

— Ты меня разбудил, — говорю с укоризной.

— А почему ты спишь в такое время?

— У меня вообще-то выходной! — недовольно ворчу я, тем не менее, уже зараженная его тревогой, спрашиваю, — А что случилось?

Марат пыхтит на том конце провода.

— Пока еще не знаю, — выдает он.

Предвкушая очередную новость из разряда фатальных, я собираюсь обрушить на него свой гнев. Но он опережает меня:

— Ты можешь приехать?

— Да что случилось?! — не выдерживаю я, забывая о том, что мать вполне может караулить под дверью…

Но Марат словно бы не слышит.

— С тобой и правда все хорошо? — говорит он, как будто я могу ему врать. Что за шуточки?

— Да, — я растерянно оглядываю себя в зеркале, — а с тобой?

— Да, — бросает он, — но ты приезжай, пожалуйста, быстрее!

В его голосе слышится мольба. Ничего он не скажет по телефону. Чертов засранец!

Прохладный душ возвращает меня на землю, и я во всех подробностях вспоминаю вчерашний вечер… Ощущение такое, что это был сон! Неужели я могла пойти на это? Я и вправду там была? Спала с ним? Стоит мне подумать об этом, как стыд накрывает с головой. Мое тело еще не остыло, кажется его прикосновения… все то, что он делал со мной, уже не получится смыть ни водой, ни мочалкой. Я даже… я до сих пор пахну им!

О, нет! Только не говорите, что все напрасно? Я вспоминаю голос Марата… Ну что еще могло случиться? Нет, нет, нет! Это никогда не кончится! Наверно, мне стоило прихватить с собой вчера карманный нож. Ведь меня даже не обыскивали на входе.

По привычке забираю волосы в хвост. На шее темной кляксой обозначился синяк. Как напоминание о моем позоре! «Спасибо», — думаю я, и распускаю их, прикрывая отметину.

— Ты куда? — возникает с вопросом мама, когда я торопливо обуваюсь.

— Да так, с Машкой договорились, — вспоминаю я школьную подругу, которая, сама того не зная, до сих пор служит «палочкой-выручалочкой».

— Передавай привет, — оживляется мама, — как ее сынок? Сколько ему уже?

— А…, — я лихорадочно прикидываю в уме, — вот-вот в школу пойдет.

Мама всплескивает руками, изливая на меня поток восхищенных междометий. Я поправляю шарф на шее и чмокаю ее в щеку. Благо, за окном осень, и мой внешний вид не вызывает вопросов.

Дверь мне открывает уже знакомый парень. Опухшее лицо красноречиво повествует об избытке выпитого накануне. Привычным жестом указывает на дверь.

— Марина! — брат подбегает ко мне с порога, внимательно осматривает, поворачивает и так и сяк.

Я в недоумении ожидаю, чем закончится эта странная процедура.

— Всё на месте? — уточняю, сдерживая смешок.

Но ему, кажется, не до смеха.

— Марин, ты что сделала?

Я продолжаю изображать непонимание:

— О чем ты?

— Мне звонил… Ну, не важно! Короче, они сказали, что долг уменьшился, а срок увеличился вдвое.

Сложно передать, что я чувствую сейчас. Удивление? Радость? Ликование? Получилось!

— Ну, это же хорошо, — вцепляюсь я ему плечо. Марат корчится от боли, и я одергиваю руку.

— Они еще сказали… в конце… Сказали — передай спасибо сестре.

Я отступаю на шаг. В мои планы не входило ставить Марата в известность. Что говорить теперь? Я даже не успела выдумать легенду. К сожалению, импровизация не мой конёк. Я никогда не умела врать… Сейчас самое время научиться!

— И? — говорю я.

— Ты встречалась с ним? — сложно сохранять невозмутимость под пристальным взглядом Марата.

— Н… да, — безучастно киваю.

— Зачем? — продолжает он свой допрос.