Привет, Чума

Подрываться она не стала, а спокойно встав и прихватив кружку, отправилась в ванную комнату. Набрав воды, дала еноту немного попить. Полежав немного, Харис с трудом встал и на негнущихся лапах поковылял в ванну. Пока он там мылся, очнулся Серый. С той же просьбой о водопое. После чего Чума вспомнила, что понос напрочь обезвоживает организм. Взяв посудину, она сходила в свою ванну и принесла еноту воды. Держа в дрожащих лапах уже пустую кружку, Серый спросил:

— А что это за ужас вылез?

— Ты про своего глиста или про демона? — поинтересовалась Чума.

— Демон?!! А на кой тогда Фрик нам слабительное давал? Мы бы и без микстуры просрались, — конец фразы Серый произносил уже шепотом.

— Видимо он не подумал о таком варианте, — ответила девушка, еле сдерживая смех.

* * *

Еноты приходили в себя неделю. И всю эту неделю они ныли и жрали, жрали и ныли. И что странно, они ни разу не сходили в туалет. Совсем. Фрик объяснил ученице, что организмы полосатых попросту не производят отходов, усваивая полностью все, что попало к ним в желудки. При побеге еноты потратили всю магическую энергию и стали использовать для заклинаний уже собственную, жизненную.

— Закрой холодильник, лишенец, — прикрикнула Чума на Серого, — он уже пустой… как и твоя башка.

— Чего это я вдруг лишенец? — на «пустую башку» он почему–то не обиделся.

— Потому что недавно ты очень дорогого друга лишился, — ответила девушка, — Завтра жиры ваши начнем растрясать, буду вас на полигоне гонять.

— Какие жиры, окстись Чума? Из нас все жиры черви употребили, — попытался пробить на жалость Харис.

— Это за пару дней–то? Да вы и через год такой диеты остались бы в меру упитанными… жиробасами.

— Кто тут жиробасы–то? Мы тебе не барсуки какие–нибудь, мы еноты. И это не жир — это сплошные мышцы! — возмущенно завопил Харис.

— Да мы за эти дни столько энергии потратили, что подорвали свое здоровье напрочь, — подтвердил Серый, продолжая копаться в продуктах.

— Закрой холодильник, проглот. Я кому сказала?

Серый что–то пробурчал внутрь агрегата, захлопнул дверцу, и с выражением глубокой скорби на морде побрел к выходу.

Чума подошла к холодильнику, распахнула дверцу и громко сказала дворецкому:

— Все прежние пожелания этих двух дебилов отменяются.

От такой подставы еноты дружно взвыли, выдав неплохую «а капелла» на два голоса, и быстро перебирая своими кривыми лапами ринулись вон из кухни.

— И ваши заначки в комнате я уже нашла и выбросила, — крикнула девушка им вдогонку. В ответ до нее донесся дружный вопль о притеснении полосатых меньшинств наглыми бабами вообще, и лично Чумой в частности.

В дверь кухни просунулась черная лобастая башка.

— Привет, Ленка.

— И тебе не кашлять, Фрикаделька, — поздоровалась та с мелким, наливая себе кофе.

— Чего еноты разорались, ты им случаем ничего не прищемила?

— Если только их жабу. И то слегка. А орут видимо, от осознания своей никчемности в этом мире. Ну и от отсутствия печенек. Теперь я понимаю их бывших — чтобы прокормить этих проглотов никаких денег не хватило бы. Молодцы, бабы, правильно на этих дятлов алименты повесили.

— Эммм… А ты знаешь их бывших? — ехидно спросил мелкий.

— Неа… а что с ними не так? — спросила Чума, усаживаясь за стол.

— С ними–то все нормально… в отличии от этих дебилов. Просто они ведьмы, а значит выше твоих тузов минимум на два ранга.

— Моих тузов? — Чума недоуменно взглянула на Фрикадельку.

— Да, отец твоей команде сопровождения позывной дал — Червовые Тузы.

От неожиданности Чума поперхнулась кофе, который она только что отпила из кружки, и несколько капель упало ей на штаны. Между ног начало предательски расплываться маленькое темное пятно.

«Бляяя, попила кофейку. Надо по–быстрому валить переодеваться, пока не опозорилась. Ведь хрен докажешь, что облилась.»

Девушка, не выпуская кружку из рук, вышла из кухни и пошла к своей комнате. Фрикаделька, как назло, увязался следом за ней.

— Пошли на полигон, а? Пострелушки с поскакушками устроим, повеселимся. Ты постреляешь, я помагичу.

— Ты? Помагичишь? Даже я магичу лучше тебя, — не выдержав, рассмеялась Чума, не давая мелкому забежать вперед и увидеть ее позор.

— Ты же не маг, — насупился Фрикаделька, — Ты не умеешь.

— Вот об этом я и говорю, — пояснила девушка мелкому, не поворачиваясь.

— Да пошла ты… Чумища, — обиделся котолак, и развернувшись, пошел обратно, возя хвостом по полу.

— Через двадцать минут в оружейке, — крикнула Чума ему вслед.

Мелкий не остановился, но его уши и хвост моментально встали торчком. Да и шаг ускорился, видимо обида была срежиссирована на ходу.

«Ну, сученок, я те покажу на полигоне, как мной манипулировать. Мой ласковый и нежный… козел.»

* * *

Фрикаделька валялся на траве раскинув лапы в стороны и высунув язык из–под которого торчала игла. Слеза скатилась из его правого глаза и сорвавшись, повисла на вибриссе.