Привет эпохе (СИ)

– Сегодня в жизни наших стран произошло важное событие. Принято решение о полете на околоземную орбиту международного космического экипажа в составе летчика-космонавта СССР Владимира Джанибекова и монгольского космонавта, имя которого я пока назвать не могу. Однако в этом пакете, – и посол показал внушительных размеров засургученный конверт, – содержится полная биография нашего земляка. Как только поступит официальное сообщение о запуске космического корабля, я смогу сообщить прессе6 все данные о монгольском космонавте.

Собственно, на этом пресс-конференция завершилась. Владимир Александрович Джанибеков к тому времени уже один полет совершил и е56го биография мне, как никому иному, была известна досконально. Когда его корабль еще только совершал первый виток вокруг орбиты, краткие данные о космонавте-43 сообщили в информационной программе «Время». В том числе, было сказано, что выпускник Ташкентского суворовского училища Джанибеков занимался тяжелой атлетикой и даже являлся чемпионом Узбекистана в этом виде спорта. В течение вечера я обзвонил всех известных мне тренеров по штанге, один из них некогда работал в суворовском училище, подсказал имя ближайшего друга Джанибекова. Им оказался известный к тому времени тренер по самбо Геннадий Александрович Калеткин, которого друзья по-свойски называли старым суворовским прозвищем «кадет». Время было позднее и все же рискнул. Звоню Калеткину домой, к телефону подходит его жена.

– Достал ты со своими интервью, ни днем ни ночью от тебя покою нет, – заворчала она. – Гена час назад из Испании прилетел, только что спать лег. До утра, что ли, не можешь подождать со своими медалями.

– Да меня не медали интересуют. Мне с ним о космосе поговорить надо.

Короче, я уговорил подозвать Гену к телефону и он мне действительно много интересного рассказал про друга юности. А в конце посоветовал обязательно найти в Ташкенте их бывшую учительницу английского языка, у которой «Вовка любимчиком был и вроде они до сих пор переписываются».

Стоит ли говорить, что уже утром в одной из ташкентских школ я разыскал Галину Михайловну Родионову, умолил ее прервать уроки, мы поехали к ней домой и она показала мне несметные богатства: детские и юношеские фотографии Володи, вымпел, привезенный с орбиты космонавтами экипажа «Союз-Аполлон», и много все другого, что по достоинству сумеет оценить только по крупицам собирающий информацию репортер. Одним словом, биографический очерк о доселе никому не известном земляке оказался отменным. Кстати, это не моя оценка. Это оценка самого Владимира Александровича.

…Точно также, как и в прошлый раз, сообщение о космическом полете прозвучало в вечерней программе «Время». Диктор сообщил, что командиром экипажа является летчик-космонавт СССР полковник Владимир Александрович Джанибеков, назвал и имя монгольского космонавта, запомнить которое с первого раза не было ни малейшей возможности, столь экзотически оно звучало. И тут я вспомнил сова посла, который заявил, что конверт с биографией сможет открыть только после официального объявления о полете. Я ту же принялся накручивать телефонный диск. После целого ряда бесполезных звонков, наконец, удалось соединиться с дежурным дипломатом. Он выслушал мою просьбу, согласился переговорить с послом, но предупредил меня: «Господин Якубов, вы нарушаете все протокольные нормы, требуя разговора с чрезвычайным послом в столь неурочное время. Я обязан буду информировать о вашем звонке МИД Узбекской ССР.

– Информируйте, – легкомысленно согласился я. – Только с послом соедините.

Посол, несмотря на позднее время, вовсе моей просьбой раздосадован не был, похоже, вообще принял ее как должное. Он внятно зачитал мне биографию монгольского космонавта, раздельно назвав его имя – Жургамеддин Гуррагча.

На следующий день вместе с поздравлением коллег я принимал и очередной выговор, утешив себя, что подобные выговора для репортеров важнее премий. А вечером я получил персональное приглашение посла Монголии, краснея от смущения, но и от удовольствия, выслушал по поводу своей оперативности массу комплиментов и даже получил на память какой-то сувенир.

А спустя год, в самом центре Ташкента, на проспекте космонавтов открывался бюст дважды Герою Советского Союза летчику-космонавту Владимиру Джанибекову. К тому времени мы уже были хорошо знакомы. Володя увлекался живописью, он близко подружился с известным скульптором Яковом Шапиро и, приезжая в Ташкент, чаще всего останавливался в его мастерской, где не только отдыхал, но и напряженно работал за мольбертом. В мастерскую Яши Шапиро я и отправился вечером за очередным интервью с космонавтом в связи с открытием бюста. Но Джанибеков, опередил мои вопросы:

– Говорить будем о чем угодно, только не о завтрашнем событии.

– Почему это?

– Ни говорить об этом не желаю, ни идти завтра не собираюсь.

– Почему это? – упрямо повторил я.

– А ты бы пошел на открытие памятника самому себе? – вопросом ответил космонавт. – Это же, мне кажется, все равно, что на собственные похороны идти.

ПРОСТИТЬ РАДИ ПУГАЧЕВОЙ