Привет, грабли! Да, снова я

Словно мне мало было того, что я видела своими глазами, мало того, что чувствовала: отец приехал ко мне на работу лично. И плотно закрыл дверь.

— Какие люди! — усмехнулась я, едва оторвав взгляд от экрана.

— Надо поговорить, Колобок, — поискал он жалюзи. Но здесь занавес в отличие от его кабинета был не предусмотрен.

— Правда? — делано удивилась я. — А я решила попьём кофе, посмеёмся.

— Я бы и рад, родная, — вздохнул он. — Вижу ты не в настроении. Но не могу от тебя это скрывать.

— Не в настроении, это конечно, мягко сказано, — потянулась я и подвинула стул, на котором обычно сидит Дашка. — Я и сама хотела к тебе в обед заехать. Спросить: почему ты не рассказал Саве о живом Владике.

— Вот по этому, — ткнул отец в разъём флеш-карту. И пока включалась запись, пояснил: — После всего, что ты видела в особняке, я взял с собой Патыцына, а заодно технического специалиста и напросился на визит. И совсем не зря, — тяжело вздохнул он.

Обрезанная запись сначала зашипела на экране рябью, а потом изображение появилось довольно чётко.

— Я тут опустил кое-какие подробности, — смущённо кашлянул отец.

Да, говорить со взрослой дочерью о сексе и смотреть вместе секс — не одно и то же.

А на экране уже знакомая мне девушка как раз одевалась после него.

В этот раз Влад Горчаков не вытолкал за дверь бывшую жену Савелия, она уже надела платье и теперь неспешно натягивала чулки.

— …он работает у Астахова и всё мне расскажет, — с этих слов Киры началась запись.

— Неужели он всё ещё по тебе сохнет? — выпустил дым в потолок Горчаков. «Покойник» вальяжно развалился на кровати. И я была ему благодарна, что, хотя бы причинное место прикрыл простынёю.

— Ну я же всё ещё с тобой, — развернулась Кира. Камера была установлена где-то под потолком и снимала комнату под углом сверху, поэтому было видно только лицо мужчины. Но и так понятно: женщина не ожидала, что произойдёт дальше.

— Сука! — метнувшись как хищник, схватил он её за волосы. — Только не говори, что он тебя опять трахает.

— Влад, — вцепилась она в его руку. — Отпусти!

— Отвечай! — Горчаков подтянул её к себе. — Вы встречались, да?

— Да, милый, — выплюнула она без особого пиетета, несмотря на то, что ей было больно. И неудобно. И вся её поза, в которой он заставлял её отвечать, говорила о его превосходстве, его силе и его власти. — Мы встречались.

— Он всё так же хорош? — усмехнулся «покойный», выдохнув ей в лицо дым.

Я ждала чего угодно: раболепства, покорности, льстивого угодничества. Но она вдруг сказала:

— Куда лучше, чем ты.

Так же как я, Влад Горчаков на мгновенье опешил, но ей этого хватило — Кира вырвалась, скатилась с кровати и схватила каминную кочергу.

— Он сказал какой особняк хочет купить Астахов. Но вряд ли ты получишь эту информацию от меня.

— Сдаюсь, сдаюсь! — картинно поднял руки мужчина и засмеялся. — Серьёзно?

Он лениво затушил сигарету, даже на неё не глядя.

Сука! Он же и так знает. Ему рассказала сестра. Поэтому ржёт. Да так нагло.

Переживала я, словно смотрела кино.

Но Кира, похоже, ничуть не уступала ему в сволочизме.

— Совершенно серьёзно, — усмехнулась она. — А знаешь, что забавно? Что вы оба спросили, где я возьму деньги, чтобы его купить. Так вот. Всё просто: вы оба мне и заплатите. Его родители — за то, чтобы я не отнесла в полицию запись, что приберегла на чёрный день. А твоя сестра — за то, чтобы ваши тайны остались только вашими, — так и не выпуская кочергу из рук и зорко следя за Владиком, она говорила и продолжала собираться: надела туфли, повесила на плечо сумочку. — Ну или взамен у твоей нищей сестры я попрошу этот особняк. Какая ирония, правда?

— Ты не посмеешь, — как зверь, готовый к броску, привстал он в кровати.

Кира выставила вперёд кочергу.

— Не дёргайся, Владик. И не делай глупостей. А то Змей расщепит предмет у тебя в штанах как свой язык на две части. А записи, что у меня есть, тут же попадут в нужные руки, если я не вернусь.

— Змей? — искренне удивился Горчаков, даже ужаснулся. — Он жив?

Глава 75

— Да, любовь моя. Я спасла твоему секунданту жизнь, которую ты посчитал настолько ничтожной, что, раскроив ему череп, оставил подыхать, даже не убедившись умер ли он. Нет, ты не избавился от свидетеля, как думал.

— Сука, ты сказала мне, что он мёртв.

— Мало ли что я сказала. Я спасла его, Влад. Выходила, вылечила. И теперь он предан мне как собака — это раз. Два — у меня есть свидетель. А три — он придушит тебя собственными руками, если со мной что-то случится. Он бы уже это сделал, если бы знал, что ты жив. Но это ведь нетрудно устроить, правда? А потом кто будет искать давно умершего князя Горчакова?

— Ты не посмеешь, — зло процедил он сквозь зубы.

— Поверь мне, посмею, — опустила она кочергу. — Я долгие годы ждала своего часа. И этот шанс я не упущу.

— Я утащу тебя за собой. Ты соучастница, — слез он с кровати.