Привет! Я вернулся (СИ)

Моя мама до сих пор упорно трудится, хотя по возрасту ей уже пора на пенсию. Она, как и я, медицинский работник. И вот уже почти тридцать лет занимает должность медсестры в одном из санаториев.

* * *

Я надела свое самое лучшее платье — зеленое, приталенное, из легкой ткани с летящей юбкой. Тщательно наложила макияж: тон, стрелки, тушь, помада. И даже немного румян, которыми я, честно говоря, не особо умею пользоваться. Получилось неплохо.

Давно я себя не видела такой. И Паша не видел! Может, если бы я чаще представала перед ним в образе элегантной леди, а не домашней клуши, у нас все было бы лучше…

Да у нас и так все прекрасно! Как раньше.

Я сейчас только волосы заколю наверх, как ему нравится. И все. Можно идти на свидание.

Мы договорились встретиться прямо в ресторане. И это так волнующе! Как будто мы не муж и жена, как будто это, действительно, настоящее свидание…

Хостес проводила меня к столику у окна, где уже сидел Паша. Он вскочил, отодвинул для меня стул, помог положить на колени салфетку. Как в прежние времена!

Два года назад он покорил меня своими манерами, своим мягким и бережным отношением. Своей деликатностью.

— Настя, послушай, — начал он, как только я уселась. — В последнее время я был невнимательным к тебе. И вообще вел себя не очень…

— Все нормально, Паш. Я понимаю. На тебя давили сложности на работе.

— Да! Но я не должен был… В общем, извини.

— Хорошо. Извиняю.

Я улыбалась. Паша тоже.

Он протянул свою руку и я вложила в нее ладонь. Мы как пылкие влюбленные…

Официант раскрыл перед каждым из нас меню, я высвободила руку, чтобы перевернуть страницу.

И почему-то вспомнила, как мы в первый раз были тут с Матвеем.

Он тогда не стал листать меню, а сразу обратился к официантке: “Что у вас тут самое вкусное? Что все хвалят и чаще всего заказывают?” Он заказал все, что она посоветовала. И настоял, чтобы я тоже что-то выбрала на свой вкус. А потом добавил: “И бутылку вашего лучшего шампанского. Для начала”.

А Паша внимательно изучает меню.

— Ну и цены тут у них! — выдает он.

— Да… Я бы заказала “Цезарь” с креветками.

— А почему не с курицей?

Глянув на столбик цен, я поняла мысль своего мужа. С курицей почти на треть дешевше.

— Можно и с курицей. А еще тут очень вкусный шашлык.

— Ты тут бывала раньше? — поинтересовался Паша.

— Да… Была как-то давно. Помню, что шашлык понравился.

Только не спрашивай, с кем я тут была! Пожалуйста, не спрашивай! Я не хочу врать. И не горю желанием говорить правду…

— Я пойду попудрю носик, — вскакиваю я со стула.

— Ага, давай, сходи, А потом я.

Туалет здесь не делится на мужской и женский. Просто три кабинки и общий предбанник с раковинами, зеркалами и сушилками.

Все очень шикарно, как будто это не туалет, а будуар королевы. И в кабинках очень просторно…

Нет, я не буду вспоминать, чем мы тут занимались с Матвеем! На мне тогда тоже было платье, с пуговицами спереди. Матвей расстегнул их, добрался до моей груди, которая всегда сводила его с ума…

За пару минут он заставил меня забыть, что все это неудобно, стыдно и вообще недопустимо. Мне уже было все равно, что кто-то может услышать. Я не хотела, чтобы он останавливался. Я хотела…

Так, все, хватит.

Я выскочила из кабинки. Вымыла руки. Лицо пылало, и мне очень хотелось умыться холодной водой. Но на мне макияж, так что нельзя.

Ладно. Надо успокоиться. Выбросить из головы свое развратное прошлое. И идти к мужу.

Вытерев руки одноразовым полотенцем, я направилась к выходу. Но открыть дверь я не успела. Она распахнулась сама.

И на пороге стоял тот, кого я совершенно не ожидала сейчас увидеть…

29

Матвей

Все дети похожи. Маленькие, светленькие, с большими глазами, с руками и ногами, как лапки у кузнечиков. Нет, есть, конечно, брюнеты и есть пухлые малыши. Но в целом… издалека я бы не отличил пацана Насти от другого ребенка того же возраста.

Вон, соседские дети носятся по улице — вылитые кузнечики. Да я сам на фотке тридцатилетней давности выгляжу примерно так же!

Я, кстати, забрал этот снимок у родителей. Сам не знаю, зачем. И еще парочку — где они трогательно молодые и беззаботные, моложе, чем я сейчас. И где мы все вместе стоим под деревом в дедушкином саду.

Никогда я не отличался сентиментальностью. А сейчас вдруг захотелось, чтобы эти фотографии были со мной.

Старею, что ли?

Пацану три года… Если бы я вернулся год назад, это мог бы быть мой ребенок. Я мог бы сейчас быть с Настей.

Но она со своим обожаемым Глистом…

А так ли она его любит, как уверяет меня? И, главное, любит ли он ее? Заботится ли о ней так, как она достойна?

Я должен проверить. Убедиться, что Настя действительно счастлива. Мне нужно вернуться…

Да, наверное, все это просто отмазки. Я придумываю причины. Я просто хочу ее видеть. Нет, конечно, я хочу гораздо большего!

Но согласен и на эту малость.

Меня гложет тоска. Если я не увижу Настю в ближайшее время — она окончательно меня доест.