Читаем Привет из Хальмер-Ю полностью

Привет из Хальмер-Ю

– О! Архангельск! Знаю! Были там. Оленей гоняли. Нарьян-Мар были, Амдерма были. По берегу от Карского моря до Белого моря, до Архангельска ходили! – рассказал мне оленевод.

– Да уж. Вот это вас носит! А как тебя зовут? Имена у вас есть? Меня Дима зовут, – продолжил я диалог.

– Конечно, есть! Меня Ямис зовут. По-вашему будет Миша. У нас и фамилии есть! Моя фамилия Лаптандер! – гордо ответил абориген.

Ямис Лаптандер, или как он просил называть себя Миша Лаптандер, родился в чуме. Всю жизнь он был оленеводом.

– На олень хочешь катаЦа? – предложил Ямис.

– Хочу-у-у! – чуть ли не подпрыгивая от радости как ребенок, отвечаю оленеводу.

– Садись на нарты! – улыбаясь, произнес мой новый знакомый.

Мы сели на нарты, запряженные оленями.

Лаптандер взял шест, которым погоняют оленей.

Такой шест называется хорей. И помчались навстречу ветру в сторону Полярного Урала. Я почему-то сразу вспомнил песню: «Увезу тебя я в тундру!».

Помните?

Был такой исполнитель Полад Бюль-Бюль Оглы?

«Ты увидишь север крайний! Ты увидишь он бескрайний! Я тебе его дарю! Хе-хей!» – пел он.

С горизонта уже исчезли силуэты воинской части и чумов.

– Ями-иии-ис! По-во-ра-чи-вай! – крикнул я сквозь встречный ветер оленеводу, тряся Лаптандера за рукав.

Мы вернулись в стойбище.

Еще немного поболтали с Лаптандером и попрощались. Мне нужно было возвращаться в часть, докладывать результаты «разведки».

Привет из Хальмер-Ю

Письма в армии – это отдельная история.

Тогда в 90-е еще не было интернета, не было мобильных телефонов. Отправляешь письмо домой, а ответ обратно получишь в лучшем случае через две недели. Но сколько радости было от этого кусочка бумаги, который держали в руках твои близкие. Казалось, будто сама бумага пахнет твоим домом.

Читаешь эти строки, написанные рукой близких людей, и ясно представляешь себе картину всего, о чем написано в письме.

Написание армейского письма – это целый ритуал.

Само собой, ты пишешь письмо не тогда, когда тебе захочется. А когда у тебя появилась свободная минутка. Ты же на службе!

Напишешь пару строчек домой, а тебя вдруг куда-то срочно вызвали. И так можно писать письмо неделю.

А потом, когда ты закончил свой «шедевр», запечатываешь письмо в конверт, облизывая языком.

И подходишь к посту дневального. Там всегда лежала треугольная печать с надписью: «Бесплатно. Матросское письмо». Ставишь эту треугольную печать на конверт и бросаешь в ящик с надписью «Почта».

Я обычно писал маме.

Каждое письмо начиналось со слов:

«Привет из Хальмер-Ю!»

Дальше я рассказывал о своей службе.

О тундре, какая она красивая и необъятная. О снеге, как он буквально ослепляет на солнце. Об оленеводах, которые поставили чум недалеко от нашей части.

Как катался на оленьей упряжке. Я писал о том, как мы дружно здесь живем с ребятами-сослуживцами (хотя на самом деле по-всякому бывало). Рассказывал, что нас очень хорошо кормят. Например, на завтрак дают вкусную кашу.

А недавно были оладушки со сгущенкой.

В-общем, делал все, чтобы мама не расстраивалась и не знала лишнего о тяготах и лишениях военного моряка. Не знаю, верила ли она. Но думаю, верила.

И была уверена, что сын спокойно служит.

А зачем родителям знать лишнее?

Я думаю, ты со мной согласишься, мой читатель.

Ведь не расскажешь маме, что частенько спишь всего по 2-3 часа в сутки. Особенно первые полгода службы.

Ей не расскажешь, что пурга заносит дома по самую крышу. И вот уже вторую неделю не стихает.

Перемело дорогу на Воркуту. И поезд не ходит.

Из-за пурги мы не можем получить паек.

А на продскладе почти не осталось продуктов.

Грызем сухари, заранее припасенные нашим коком от остатков хлеба. И запиваем сухари водой из топленого снега. Из-за пурги мы даже до поселка не можем доехать за питьевой водой. С камбуза мы берем котел, наполняем его снегом. Потом ставим на плиту. Наконец-то снег превращается в воду!

А еще очень хочется курить.

Да-да! Я еще, оказывается, и курю как «паровоз»!

Этого мама тоже не знает.

Сигареты у нас тоже кончились.

Мы отрываем доски от стен в кубрике.

Туда часто засовывали «бычки» прежние призывы, которые здесь служили. Потом мы складываем найденное «богатство» в коробку из-под шахмат.

Забиваем доски на место и делим найденную добычу.

Нет! Это маме знать не нужно.

Материнское сердце должно быть спокойно….

Я уже третий месяц в Хальмер-Ю.

Пришло письмо от мамы. Читаю и пытаюсь вспомнить мамино лицо. И не могу!

Закрываю глаза и пытаюсь вспомнить.