Привет из Майами (СИ)

Мне жутко не нравится эта тема, и я уже не знаю, как отделаться от нее. Но меня спасла Айрин. Она входит в кухню, бледная, как приведение. Выпивает чаю и требует отвезти ее к покойному мужу в похоронное бюро. Челси без разговоров идет будить своего мужа, и они все уезжают. А я спешу к Даррену. Надеюсь, он выспался.

Следующие дни мы почти не видимся с любимым. Похороны, дела и заботы о других, забирают его у меня. Только по ночам встречаемся в нашей постели. Даррен подолгу целует мой живот, выворачивая мне душу.

— Даррен… не надо.

— Но почему? Я хочу быть ближе к нашему малышу…

— А если это не наш малыш? Я не смогу полюбить его! — как он не понимает? Смотрит на меня с ласковой усмешкой, будто я дурочка непонятливая. Тру глаза, избавляясь от злых слез.

— Это мой сын, — твердо говорит муж и снова прикасается губами к моему плоскому животу. — Я чувствую. И я врач, знаю, что срок у тебя мал, точно меньше месяца, иначе симптомы…

Мне остается только вздыхать. И ждать несколько месяцев, чтобы удостовериться, отец ли этого ребенка мой любимый блондинчик. А пока ладно, пусть фантазирует, если ему так хочется. Надо же — «мой сын»… А может дочь. Ох, кажется, и я заразилась от любимого радужными мечтами.

Через два дня прах Гарольда мой муж развеял над горами. Вдова не полетела с ним, она постоянно плакала и обижалась на своего покойного мужа за такое решение. Несколько раз порывалась уехать домой в Майами, но здоровье подводило ее. Обмороки от нервного истощения еще были усугублены потерей аппетита. Айрин жила с нами, не хотела уходить к племяннику и его жене. Поэтому хлопот у меня и Даррена было вдоволь.

— Ну отпусти ты меня домой — плача, стонет Айрин, умоляя непреклонного доктора.

— Нет. Окрепни сначала, — Даррен суров, но я его понимаю. Ну, куда ее одну отпустить?

— Я ненавижу горы! Я тоже умру тут! — уже кричит ему в лицо вдова. А Даррен достает шприц и молча набирает успокоительное лекарство.

Через неделю моего любимого доктора снова вызывают за перевал. Он с горечью говорит мне, что это надолго, опять дня на три. Утром он уезжает, а я решаюсь на авантюру, за которую мне влетит от любимого доктора.

44

— Вот, поешь, а то проголодалась с дороги, — улыбается мне Рейчел.

Я так рада ее видеть! И Майами! Но здесь сразу жарко и влажно, уже отвыкла от зноя и толпы. Здесь я хочу жить и воспитывать детей с любимым доктором. Но не этого ребенка. Я нахмурилась и отодвинула тарелку, аппетит пропал.

— Ну, рассказывай, как отдохнула, — сияет своими голубыми глазищами Рейчел. Ну конечно, ей же интересно. За месяц мы созвонились пару раз, и то по пять минут.

— Я… я не отдыхала. Влюбилась, вышла замуж и вот теперь жду ребенка. От Дюка.

Я выпалила словесную кашу на одном дыхании и подруга, конечно же, ничего не поняла.

— Как замуж? За кого?! — даже вскочила со скамейки в порыве радости. Удивленная и довольная улыбка расцветала на ее губах. — Поздравляю! Ну, кто он?

— Любитель моего Маккиато, кто же еще, — улыбаюсь я в ответ и сразу мысль о Даррене. Сердце тревожно сжимается. Вот приедет домой, а меня нет.

— Ну! Мистер Морнинг Ньюс?! Ох, не зря он больше года читал утренние новости в углу этого кафе! — Рейчел хмурится почему-то вдруг, и ее резкая смена настроения не нравится мне. — И почему ребенок от Дюка? Он что, наврал мне?

— Ты о чем?

— Только не злись, ладно?

— Да мне на него уже давно наплевать. Рассказывай!

— Ну… я же хотела, чтобы Дюк женился на мне. Я его полюбила. Я детей хотела, пора уже, скоро тридцать лет. Но он заявил, что бы я поискала отца в другом месте, что он не может иметь детей.

Я боюсь верить в слова подруги. Получается, если бывший не соврал… Так! Мне срочно надо проверить! Я должна поговорить с Дюком, прямо сейчас. Тут же вскакиваю с места и бегу к двери. А в голове одна мысль — неужели! Боже, пусть эта новость станет правдой. Тогда ребенок от Дарена!

Сознание путается от волнения и от жары, я отвыкла от нее. Не сразу понимаю, что со мной рядом бежит Рейчел, на ходу стягивая с себя белый передник.

— А ты куда? — останавливаюсь я, собираясь отослать подругу обратно в бар. Еще не хватало лишаться работы из-за меня.

— Я не отпущу тебя одну. От этого придурка можно ожидать чего угодно! Забыла, что в прошлый раз было?

И она права. Лучше пусть будет со мной, а то вдруг бывший снова взбунтуется. Когда мы прибегаем на место, то видим, как Дюк грузит свои вещи в машину. Рядом с ним стоит высокий дядька в потной голубой рубашке и трет блестящую лысину. Еще двое сидят на крыльце.

— А, за деньгами явилась, — рычит тот, кому я отдала свою первую любовь, которого считала самым красивым на свете. Сейчас же мне так не кажется, ни грамма мужской красоты, только злобная гримаса, только высокомерно вздернутые белесые брови. — А нет у меня денег! Я банкрот! Вон из дома меня вытуривают!

— Дюк, нам поговорить надо, я не за деньгами. Просто правда нужна. Пожалуйста, пять минут, — умоляю я. Готова и на колени встать перед ним, только пусть окажется правдой, то, что сказала подруга.