Привет из прошлого

Любовь ей подавай, ну и запросы! Где её взять? Пацаны в детдоме помню, влюблялись, из кожи вон лезли, чтоб девчонке своей понравится, один стихи писал, второй сигареты таскал, третий вены себе резал, а я смотрел и тихо радовался, что меня эта напасть миновала. Любовь эта хвалённая жуть как пугающе выглядит со стороны, не люди, а игрушки на радиоуправлении, повезет, если пульт в нормальных руках, иначе всё – пиши пропало, переход на стадию "живой мертвец" гарантирован. Нет, я, конечно, тоже любил: мать, Анюту, отца (пока тот не свихнулся и не начал ногами считать мои рёбра), Киру любил по-братски, а девушек ни разу. Об этом чувстве лишь читал, и вывод, исходя из прочитанного, сделал неутешительный – почву она выбивает из-под ног. Я же стремлюсь крепко стоять на своих двоих, и если бы не это стремление по сей день впахивал бы за гроши в неотапливаемом гараже.

– Кира-а-а!

Чей-то звонкий голос, прокричавший её имя, подкидывает вдруг запнувшееся сердце к самому горлу. Пьяно оборачиваюсь на звук, мысленно уже обнимая свою пропажу. Сжимая, кружа, зарываясь лицом в её волосы. Мне так сильно этого хочется, что будто бы наяву чувствую ягодный запах и мягкость её локонов, щекочущих мне руки. И в жар кидает до испарины на загривке, а следом холодом морозным обдаёт.

– Кира, хватит дуться, выходи гулять! – снова кричит подросток лет четырнадцати. Теперь я его вижу, он отошёл от компании, собравшейся на лавочке, и скалится своей выглянувшей в окно подружке. Это её он звал, а я в который раз повёлся.

Похоже, планируя свою комфортную и стабильную жизнь, я не предвидел вероятность тронуться умом, а она взяла да и приключилась, теперь точит всё на своём пути: радость отцовства, сон, аппетит. И в мыслях одна только Кира. Гоняюсь за её призраком дворами и подворотнями, кажется вот она, сейчас ускользнёт. Взять к примеру сегодняшний случай у торгового центра, чувство это в груди так резко кольнуло, что минут 15 сидел за рулём, не трогаясь, уверенный в её присутствии рядом.

Не стану отпираться, меня к ней всегда тянуло магнитом, сначала как к родственной душе, затем как к женщине. Тем утром, я так и не смог сделать выбор между Кирой и ребёнком. Не смог и не знаю даже... тупо, эгоистично не захотел. Всю ночь мозги ломал, не зная, как быть. Не предлагать же Кире оставаться в любовницах, она заслуживает большего, а большего я пока предложить не могу, Оля выдумщица ещё та, иди гадай, какой фортель выкинет. Как бы то ни было, но Киру я найти обязан, чтоб если не объясниться и вымолить прощение, то хотя бы ради возможности вручить ей прощальный подарок. И в смерти Егора я её не виню, если Кира сказала, что сделала всё возможное, значит, так оно и было, врать она никогда не умела. В конце концов, мы все не без греха. Жаль, что понял я это, только остыв от шока, когда её и след простыл.

Глава 21

Давненько я не бывал в подобного рода гадюшниках. Пиво – дрянь, дым столбом до потолка, куча пьяной, угашенной в хлам молодёжи, отплясывающей нечто среднее между дерганьем на электрическом стуле и попыткой устоять на ногах. Будто в преисподнюю спустился, ну или в юность вернулся, разницы особой нет. Если бы кому-то пришло в голову спросить, что я здесь потерял, мне было бы сложно ответить. Побродил полчаса по городу, да и забрёл на огонёк неоновой вывески, теперь сижу за обшарпанным столиком в тёмном углу и сам с себя же балдею. Проветрил мозги называется.

Отодвинув подальше стакан с пойлом, годным разве что счёты с жизнью сводить, достаю из кармана сигареты. Надеюсь, никотин сможет перебить послевкусие этой бадяги. А подкурить, как назло нечем, хотя точно помню, что в кармане пальто была зажигалка, неужели Олька за старое взялась и шмалит втихаря? Это предположение баламутит утихнувшую во мне бурю, отчего затянуться хочется ещё сильнее.

– Извини, приятель, прикурить не найдётся? – поворачиваюсь к сидящему за соседним столиком парню. Тот медлит, голову трясущимися руками сжимает, будто боится, как бы она не укатилась, укуренный скорее всего. Ждать от такого реакции глухой номер, он явно застрял где-то в параллельной вселенной. Поняв, что толку от него при всём желании не добьюсь, поднимаюсь с намереньем попытать счастья у бармена.

– Держи, – тычет мне чем-то в спину нежданно очухавшийся торчок, а я брови к переносице свожу. Где-то я уже слышал этот картавящий голос.

– Какие люди, – поражённый собственным везением, тут же подсаживаюсь за его столик. Шатен быстро окинув меня осоловелым взглядом, на пару секунд зависает и только затем срывается к выходу. Долго соображает, долго. Я с лёгкостью успеваю перехватить его предплечье, выбивая из рук протянутый коробок спичек. – Не так быстро, разговор есть.

– Отвали, зверюга, – блеснул прищуренными глазами бывший Кирин подельник. Узнал меня, укурыш.

– Заработать хочешь?

– Допустим, – осторожничает тот, с горем пополам пряча дурацкую улыбочку.