Привет рогатому! (СИ)

- Уроды! – взвыла, хватаясь за голову в попытке вернуть скальп на место. Эпиляцию по всему телу я еще выдержу, но лысину – никогда!

- Отпусти ее, Шато.

Волоски тут же приобрели нормальное состояние и более не стремились вырваться из тела с куском кожи, даже мое горло охладело от этого приказа. Меня бросили. Больно стукнувшись о каменный пол, я так и осталась сидеть. Открываю глаза, нет, не уроды. Даже обидно. Стоят с боков двое сногсшибательных эльфов, а по центру, прямо передо мной белобрысый красавец, которому я когда-то улыбалась.

Черт! Черт! Черт! Дьявол! Дьявол! Бес! Рекоция! Нардо! – мысленно взмолилась я. – Умираю! Убивают! Спасите!

Тишина.

- Зашибись! – прокомментировала ситуацию и оглянулась. - Третий раз за сутки пытаются убить. Скажу честно, сценическое решение поставлено намного лучше предыдущих. Это клетка какой-то зверюги?

Они промолчали, с тем же холодным интересом рассматривая испуганную меня.

Рогатик! Люц! Люциус сын Люцифера! Мать вашу! Ироды глухие! Люцифер!!!!!

Тишина. Меняю тактику.

- За плед, кстати, спасибо. Тут сыровато слегка. – Сообщила, сипя. И быстро, пока не отобрали, завернулась в тепло текстильного изделия из дома Рекоции. Они стоят, не двигаются, а вот я все сижу, рассматриваю красивые лица, затем одежду и знаки отличия. Запоминаю. Все трое выглядят шикарно в расшитых золотой нитью сюртуках, брюках из парчи или чего-то схожего. Знак отличия лишь один - перстни на безымянных пальцах левых рук. Камни в них ромбовидной, круглой и квадратной формы.

Я минуту рассматривала их без ложной скромности, а они молчат.

Люцифер! Люцифер! Люцифер! Люцифер! Люцифер! Люцифер! Черт! Я жить хочу… даже в глюке! – взмолилась мысленно.

- Вы бы хоть лица скрыли, что ли? Не, ну реально, либо убить до того соблаговолили, либо скрылись с глаз моих.

- Смешная, - протянул эльф справа.

- Эм, ребят… вы что, все трое горячие эстонские парни? - молчат. - Ладно, а кофе тут подают?

- Сколько времени прошло? - спросил тот, что слева.

- Вечность, - вклинилась я, но на мои слова внимания не обратили.

- Три минуты. – Ответил остроухий справа.

- Изменений никаких?

- Нет.

- Пора, - сообщил главный и, распылив надо мной странный серый порошок, улыбнулся. – Кофе сейчас принесут.

- Мне латте, пожалуйста… - просипела я, уже ни к кому не обращаясь, потому что рядом уже никого не было. - Ироды!

Итак, оставшись одна, я поднялась. На ногах, понятное дело, только теплые носки, подаренные чертовой бабулей, на теле теплая длинная рубаха, а поверх всего только плед. Там где стояла я, а это самое настоящее перепутье двух перекрещивающихся каменных пещер, впереди стоит решетка в еще более темный коридор, откуда дует. А по бокам от меня четыре прохода: три черные и один светлый.

- Если выживу, проблем с простудами не оберусь. – Выдала я вердикт и пошла в направлении света. Кто спрашивается, просит идти туда, где ожидает гибель? Никто, но там теплее. В крайнем случае, тормозну, не доходя до опасности, просто, чтобы погреться.

Тормознуть не получилось. Ощущая тепло, я так и притопала к гнезду из перьев. Рассудила, что либо гнездо убьет, либо сам владелец, и полезла вверх. Гнездо оказалось не только большим, теплым, уютным, но еще и обитаемым. На двухметровый бугорок светло-серых перьев с коричневыми крапинками я внимания не обратила, восприняла как самую теплую часть интерьера в гнезде и улеглась под ним. Через минуту плед был уже не нужен, еще через пять минут я стянула с себя носки и зарылась глубже в пух.

И вот надо же, только расслабилась, только легла удобно, откуда-то сверху послышался тихий и в то же время настойчивый клекот. Открываю глаза, выныриваю из тепла шевельнувшихся птичьих перьев и встречаюсь взглядом с совсем не маленькой пташкой. Кажется с той пташкой, в чьих перьях приютилась.

- А вот и смерть моя подкралась незаметно. Тьфу! То есть я к моей смерти подкралась незаметно.

Птаха чем-то напоминает птенца грифа с черным хохолком. Заметив, что из клюва торчит кончик пледа, на который попала большая часть эльфийского порошка, чистосердечно пожелала ей приятно аппетита и не подавиться. Плед сгинул в птичьей глотке. Хотя, почему собственно «не подавиться»? Подавится и тогда меня есть не будет! Или, наоборот, решит мною закусить, чтоб плед попал куда нужно.

- Бррр! Какая гадость. Лучше и не думать. – Зевнула я.

И только решила вернуться ко сну, перья вокруг меня вздрогнули, и пташка вновь что-то вопросила, прищелкнув клювом. С опозданием подумала, что вполне могу оказаться под пташкиным хвостиком. А, впрочем, плевать на то, откуда у нее растет хвостик, если я в клоаке с тех пор, как стала жертвенницей.

Клюв у грифенка был с метр в длину, судя по всему, и аппетит приличный, и взгляд проголодавшийся. Но это меня ничуть не смутило. Если торговаться за сон здоровый и прекрасный, то торговаться до потери пульса, потому как голос я уже давно потеряла.

- Плед съел? Съел. – Сиплю я утвердительно. – Если хочешь, там еще носки есть от чертовой бабушки. Должны быть вкусными, их эльфы тоже приправить порошком успели.