Привет рогатому! (СИ)

Смерила меня неприязненным взглядом, на что я не удержалась от издевки:

- Люциус, я еще не видела Цербера, но мне кажется, что ты прекрасно выбираешь не только кобелей.

- Не поняла…

- Оно и видно. – Я поднялась по лестнице мимо них и вошла в распахнутые двери величественного дворца. Хоромы Люца априори лучше, но и здесь было на что посмотреть. Для начала на ошарашенные лица слуг и самого Короля. Он так и тормознул передо мною, переводя взгляд ошалелых глаз с меня на плащик, с плащика на меня.

- Дать поносить? В плечах будет маловат, но в целом…

- Вы? – как-то странно он это произнес, бросив последний взгляд на темно-синий плащик. Я молчу, а он уже утвердительно добавляет: - Вы.

- Ну, я.

- И так открыто? – мы явно говорили о чем-то неизвестном мне, но я продолжила, как продолжил бы любой на моем месте.

- Я с Люцем, так что можно не прятаться.

Лицо Короля стало приятного серого оттенка с красными вкраплениями в области щек и подбородка:

- Он в курсе?

Вспомнился мне день первой встречи – я в приемной зале сижу на подушке копытно-рогатого Повелителя, Король со своей свитой стоит напротив и взглядом злым прожигает. А потом полет в озеро, а после попадание в Аид и зависание над кипящим котлом, а еще зомбики и духи… и вообще, дядя та еще сволочь и дочурка расчетливая вся в него. Так что я внаглую воспользовалась его перепугом:

- Все тайное становится явным. – Прошептала я. Попутно вспомнила анекдот, где Вовочка занимался домашним рэкетом. Подходит к кому-нибудь из родных и, сделав страшные глаза, говорит: «Я все знаю!»

- Но… - На этой фразе бледный Король перестал разыгрывать обморок, выпрямился и выжидательно взглянул на меня. – Чем больше Вы мне заплатите, тем позже все тайное раскроется.

- Сколько? – побагровел он.

- А во сколько Вы оцените такую тайну? – предпоследнее слово интуитивно выделила.

Лоб Короля вспотел, щеки надулись, лицо из красного стало синим, а левое веко дернулось. С удивлением поняла, что еще часа два с радостью понаблюдала бы за гримасами его физиономии. Но тут нас прервали.

- Папа, что с тобой?

Удивительное дело, от слов дочери Король дернулся и посмотрел на нее, открыв рот.

- Он думает. Думает над тем, как и где нас разместить. – Я с умным видом обратилась к принцессе. – В Ваших комнатах колыбелька еще не стоит? Возможно – это будет лучший вариант…

После той фразы принцесска автоматически обзавелась незаменимым видом подколодного друга - Гадюка Рассерженная, называется.

- Колыбелька? - прошипела она.

- Нет, колыбелька для нас мала. – Заявляю с умным видом. - А двуспальная кровать – в самый раз. Так, и где здесь будуар алчной развратницы?

- Галя!

- А будуар злостной растратчицы?

- Галя!

- И такого не водится… досадно. Гостевые хоть есть?

- Есть. – Сообщил пришедший в себя Король.

- Замечательно! Куда идти?

К нам подбежал один из служащих, низко поклонившись, предложил следовать за ним. В эти мгновения трио прищуренных глаз смотрело на меня возмущенно, раздраженно и до ужаса пугающе – с обещанием. Что ж, принцесске в ответ на прищур я послала такую сладкую улыбку, какой не всякого гадкого клиента награждаю:

- Я так рада, что мы остановимся у вас! Вы же понимаете, какая скука наступает в приличном обществе степенных жертвенниц. Я так рада. Ой, я так рада.

- Галя, иди. – Отдал приказ Люциус и взяв принцесску за руку, повел ее наверх

- Иду.

Иду и понимаю, что этой ночью меня будут убивать раза три, а может и четыре. Надо бы узнать, как защитный плащик демонессы работает.

***

Через двадцать минут в отведенной для нас комнате я стояла перед зеркалом и, закусив губу, пристально рассматривала плащ:

- И как он работает?

Надела капюшон, скинула, застегнула застежку, отстегнула – и никаких видимых изменений, даже обидно стало. Неужели Нардо на меня нацепил неработающий плащик? Этого не может быть, чельд хороший, к тому же мне так нужна помощь со стороны! До рассвета час, а уже хочется наложить на себя руки, потому что быть жертвенницей Галей в этом дворце совсем не безопасно.

И ведь всего-то чуть-чуть подразнила короля и поязвила принцесске. В итоге получила: разгневанного Короля, обозленную принцесску и Люца, обиженного за невесту. Чтоб ему все рога открутило! В его глазах ясно читалось, какими эпитетами он мысленно высказывался в отношении меня. Но молчал, гад рогатый, так как я ему еще нужна. В общем, как мотылька булавкой пригвоздил меня к полу своим совестливым пристыжающим взглядом, а затем с каменным лицом отвернулся.

Обидно стало очень, и ведь не скажешь ему, что он, осел пустоголовый, в гадину редкую влюблен. Не скажешь. И я смолчала. Теплилась надежда, что у рогатого хватит ума и самообладания, чтобы не терять голову от возлюбленной, но Люциус был окончательно и бесповоротно утерян, как только принцесска прильнула к нему в поцелуе.