Привет, Роза

Совсем недавно Лия поняла, что ищет Розу и Марка. Вглядывается в любую толпу, осматривает проходящих с ног до головы. Сердце замирает, превращаясь в ледяной шарик, когда она слышит, что кто-то зовет ее по имени. Лие надоело ждать. Она выполняет желание Розы. Теперь бессмысленно любить доли секунды одной. Ей нужны Марк и Роза. Они, словно везде, но играют в злые прятки, прячась в местах, находящихся прямо перед носом Лии, но окутанных волшебной невидимой пылью.

Сейчас ей катастрофически трудно отпустить их и жить только настоящим. Хотя, так было бы правильнее. В данную секунду, именно в данную, Август торопливо сбегает с лестницы. Хватит его отстранять от себя. Пора жить настоящим. Август помог ей с сумками, пришел к ней, когда она бросила его посреди улицы, боясь отпустить призраков. Нужно перестать летать, как он просил. Даже сейчас она вспоминала о дорогих моментах.

Сердце Лии колотится, а голос просится наружу. Она застряла в пустыне между мирами: отпустить прошлое, достучаться до правды, искать всеми силами до крови и потери сознания, кусать острые локти и ломать накрашенные ногти, но найти эту дурацкую истину или ухватиться за реальное, за то, что не играет с ней в прятки и само протягивает кулачки, в которых спрятаны яркие до ослепления бабочки.

Первая секунда пролетает, вторая промигивает и третья превращается в свет.

– Август! – она закричала. – Спасибо.

Этого хватило. Август улыбнулся и довольный вошел в лифт. Он услышал только хлопок двери. Ага, она вошла. Парень нажимает кнопку первого этажа, двери медленно закрываются. Теперь бункер может ехать вниз, сквозь этажи. У Августа только улыбка на лице. В душе светится светлый огонек, не яркое огненное пламя, а какой-то добрый и теплый свет. Словно открылось новое измерение, похожее на пространства между полосками радуги.

Лия, умиротворяясь, идет с тяжелой сумкой, да ладно, не такой уж тяжелой, к себе в комнату. Как всегда небрежно кидает на пол и просто, всего-то сама валится туда же. Разводит руки по сторонам, превращается в летучую мышь, конечно же, не в Бэтмена, но все же на звереныша была похожа. Усталые, угольно-горячие руки, от которых отходит едва заметный пар, ноги, словно щупальца осьминога распластались поверх зеленого махрового коврика. О волосах можно не говорить. Давайте-ка лучше поговорим. Они были похожи на один сплошной запутавшийся шарик, из которого торчали во все стороны беленькие нитки. Как хомяк, только помытый и небрежно высушенный жестким полотенцем. Руки слишком устали, чтобы будить еле-двигающиеся пальцы и расчесывать мочалистые волосы. Прости, прическа, но тебе не бывать. Нужно скорее дойти до двери заветного душа. Лия осознает это, ведь потом будет поздно, очень поздно. Все как всегда лягут спать, закрывая свои двери. Естественно кое-кто, а это малышка Мила не будет мирно спать в своей крохотной, вкусно пахнущей постельке, она будет плакать. Захочет кушать, а пока догадается Клара, пройдет минут тридцать. Без сомнений, лучшее лекарство избежать воплей Милы – это сбежать из квартиры к великанам-многоэтажкам.

Лия зомбическими движениями пытается встать. У нее получается. Идет к к любимому освежающему душу. Нет! Ближе к чудо-двери находится совсем не она, а Клара.

– Куда? – вскрикивает Лия. – Жди своей очереди.

– Не обнаглела? – удивляется Клара. Она все-таки первее подошла к прекрасному месту.

– Иди, смотри за Милой. Я слышу ее плач.

– Да, конечно, она спит. Сама лично убаюкивала. – Клара была уставшей и сонной. Еле проговаривала слова, все время закрывала рукой свой зевающий рот.

– Я не уверена в этом. Твои гениальные песни надолго не усыпят. – Лия настроена только на победу. Около двери душа две соперницы. В руках по полотенцам. Шансы равны. Обе смотрят друг другу в глаза и хотят занять душ. Не успевает Клара подумать, как Лия хватается за ручку двери. Старшая сестра смотрит на нее, как на сумасшедшую и обнаглевшую девчонку. Дверь открывается на несколько сантиметров, но ненадолго. Клара упирается рукой на нее и закрывает резким хлопком. Кажется, малышка Мила издала подобие плача, но сразу затихла. Зато Клара победоносно уставилась на сестренку.

– Что делаешь? Я серьезно была первее.

– Я устала. Ты же ничего не делаешь, а я очень устала.

– Смотреть ребенка не кулаками махать.

– Я училась еще. – Оправдывается, но тщетно. Клара не собирается отдавать места. Лия так хочет бежать к своему безвременью, то бишь к многоэтажкам. Обязательно прихватит часокулон.

– Все мы уставшие, Ли. Я тоже, – вздыхает Клара.

– Уступи уж, – взмаливается. Она редко это делает: просит о чем-то Клару.

– Если бы не этот дурацкий спор, который сейчас происходит между нами, я бы давно уже зашла в это чертово помещение, а ты бы зашла совсем скоро. А так никто из нас скоро не зайдет.

– Тавтология, – срывается из ее маленького рта.