Привет, Роза

Кларе пришлось измениться, повзрослеть. В первый месяц Клара была уверена, что не справится с заботами о ребенке. Каждое утро она просыпалась, забывая, что носит под животом дите, шла в ванную, брала розовую зубную щетку, выталкивала туда мятную пасту и подносила ко рту. И каждый раз замирала. Рука со щеткой начинала дрожать, а глаза смотреть по сторонам в поисках чего-то, что могло вернуть ее к чувствам. Но вернуть ее в реальный мир могла только слезинка, зовущая за собой остальной поток соленой воды из глаз. Тогда зубная щетка падала со звоном в раковину, а Клара опускалась на колени и начинала тихо реветь. Она опиралась спиной о стиральную машинку и вытягивала ноги. Девушка включала кран – ледяная вода мощным потоком разбивалась о ванну, заглушая ее непрерывные рыдания. Кларе казалось, что так она уничтожает жалость к себе. Именно сейчас перед опухшим от слез лицом всплывал образ того самого Жени, в которого так по-детски была влюблена Клара. Голубые, как озеро, глаза. Улыбка, заставляющая Клару превращаться в наисчастливейшее существо на планете. А как она скучала по его сладким поцелуям. На полу, рядом с ней уже образовались мокрые места от слез. Розовый голый кафель был полностью в соленой воде. Можно запускать бумажные кораблики, не дожидаясь весенних ручейков. Вода, лившаяся из крана, предательски заполняла всю ванну. Клара окунала распухшее лицо в пространство, заполненное водой, и просыпалась.

Всегда повторяла одну и ту же фразу: «почему так больно?» Затем снова начинала рыдать по второму кругу. Она брала в ладони воду и резкими движениями бросала в себя. Клара царапала лицо жестким полотенцем, оставляя красные следы.

От него остались одни воспоминания и малыш под сердцем. Даже, если Кларе так хотелось снова утонуть в его голубых глазах, почувствовать ту смущенность на скамейке при поцелуе, она не приняла бы его снова. Так было разбито сердце, что не хотелось сладкой боли снова. Она запомнила, как он целовал ее: медленно и нежно, а затем страсть ослепляла все существо. Она слышала, как он говорит, что любит ее. Как можно врать по этому поводу? И резко Клара понимает, что все было фальшивкой. Ее не любили. Никогда. Никто. Она придумала сказку и сама же в нее верила.

В следующие месяцы Лия пыталась всеми силами убедить оставить ребенка. Она слышала тихий плач сестры. Что до родителей, то они, не зная Жени, всем своим сердцем ненавидели парня. София каждый день придумывала новые лакомства специально для Клары. Отец покупал мягкие игрушки, розовую или синюю одежду для маленьких и говорил: «Мы справимся. У малыша будет отличный дедушка, а со временем, и папа появится. Ты у нас девушка порядочная, да к тому же и красотка». Эти подбадривания были забавными и очень милыми, но не могли переубедить Клару. А родителям так не хотелось отказываться от внука.

Однажды Лия повела Клару на улицу. Это было в июле, когда все горит и светится. Звезды на пике своего блеска, а ночь согревает романтикой. Они сели на деревянную скамейку.

– Что ты хочешь мне показать? – нетерпеливо спрашивает Клара. Она не хотела идти на улицу, предпочитая сидеть дома и читать модные журналы.

– Ребенку нужен свежий воздух, – Лия сказал это быстро, не смотря на Клару и явно что-то ища. Будущую мамочку же это задело. Она расширенными глазами посмотрела на сестренку. Еще немного, глазные яблоки бы лопнули.

– Я не собираюсь его воспитывать, – прошипела, как змея.

– Помнится мне: ты говорила, что оставишь ребенка, что это плод любви, остальная белиберда, розовые сопли. Где эти обещания?

– Ну, раз ерунда, то зачем выполнять?

– Обещания нужно сдерживать. Иначе это пустой звон.

– Во-первых, я обещала, что только оставлю его, то есть рожу и все. Дальше уже не моя забота. Во-вторых, да я подумывала над тем, чтобы воспитывать его, но нет, не проси. Я потеряю всю свою красоту, нервы и богатых парней.

– Да уж. Но чудеса есть!

– Я хотя бы сказок на ночь не читаю, чтоб в этих чудесах жить.

– Я хотя бы что-то читаю.

– Уж какая я есть, извини.

– Пока ты застряла. Я помогу тебе найти себя, – Лия была уверена в своих словах.

– Ничего не буду делать, – глупо упрямилась Клара.

– Я думала, ты изменилась. – Лия все еще не смотрела на сестру. Рассматривала детскую площадку, искала что-то определенное. – Смотри! Видишь: на песочнице играет девочка с лопатками, грабельками и кучей цветных игрушек. Она счастлива. И посмотри на других детей рядом с ней. Они тоже счастливы.

– Что ты хочешь этим сказать? Дети ничего не знают. Им ничего не нужно кроме игрушек. Всем детям так. Зачем мне существо, каждую ночь ревущее и каждый день просящее играть с ним? Твои аргументы очень слабы. – В Кларе проснулся пессимист.

– О чём ты? Ты не знаешь ничего и так просто говоришь глупости.

– А ты что-то знаешь? Как ты можешь учить человека, который старше тебя на десять лет?! Я больше тебя знаю. А ты только в школу ходишь и на свой китайский бокс.

– Тайский, но не суть. Сейчас пока о тебе речь идет.

– Почему думаешь, что я стану тебя слушать?