Привет с того света

Сквозь лесные звуки, как-будто, начал доноситься шум волн и, действительно, скоро лес кончился. Впереди возвышались красные скалы, скрывая горизонт и океан.

- Вот она - лагуна! - торжественно произнес Вишневский, вытянув руку, когда они вскарабкались к скальным отвесам. Высота скал, однако, производила жуткое впечатление. Понятно, что неприступный берег превратил эту часть острова в заброшенное место.

И, все-же, несмотря на искусно составленную карту, весь остаток дня ушел на поиск спуска. Ночь провели в палатке.

- Все предусмотрел твой однофамилец! Толковый, видать, был господин! искренне сказал Вишневский, когда, наутро, приступили к детальному изучению скального отвеса, - Без веревочной лестницы, без альпинистского снаряжения, тут и делать нечего. А спускаться придется, примерно, метров пятнадцать. Не меньше!

Филимонов, преодолевая страх, приблизился к краю обрыва и осторожно заглянул вниз, туда, откуда доносился мощный шум волн, разбивающихся о рифы.

- С ума сойти!

- Боишься? - усмехнулся Вишневский, - Так ведь все боятся! Толик, ты ведь, то же, боишься?

- Да, уж, - неопределенно ответил тот, раскладывая веревки, металлические колышки, крюки, зацепы и другой подсобный инструмент.

Красный крестик, помеченный на карте и служивший, собственно, целью для путешественников, обозначал естественную пещеру, расположенную труднодоступно, прямо на крутом склоне отвесной скалы.

Один конец веревочной лестницы Толик надежно прикрепил к толстому стволу дерева. К нему же, привязал страховочный трос, другой конец которого защелкнул на своем поясе за специальный ремень.

- Ну, я пошел! - сказал он, расчетливо переваливаясь в бездну. Непохоже, чтоб Толик испытывал неуверенность. Тем не менее, только часа через два поиска, снизу, вместе с порывом ветра, донесся его голос:

- Есть! Нашел!

На подъем ушло, так же, немало времени, так как Толику пришлось делать остановки и приторачивать лестницу к камню, чтоб лишить ее смертельной подвижности. На этом настоял Вишневский. Поначалу, он, вообще, предполагал остаться наверху и осуществлять общее руководство, но, почему-то, передумал и решил присоединиться к остальным. Филимонов же, наоборот, искал случай избежать спуска по этой отвратительной лестнице. Но было видно, что Вишневский настроен решительно и все его попытки будут безжалостно отметены, и ничего, кроме насмешки, из этого не получится. Будь, что будет!

Придирчиво, как инструктор, Толик осмотрел снаряжение каждого, еще раз напомнил некоторые приемы и, даже, попытался приободрить приунывшую команду.

- Внизу я буду встречать. Вход в пещеру удобный. Зарос, правда, кустарником, но я большие ветки поотрубал. Не спешите, все делайте спокойно!

О том, что Дрозд трусит, Филимонов догадался в последний момент, когда тот, с непроницаемым лицом подошел к краю скалы и, вцепившись в лестницу, начал беспорядочно елозить ногами в поиске опоры.

- Спокойно! Не дергайся! - орал снизу Толик.

Дрожащая нога долго не попадала на подножку. И, все-же, Дрозд пересилил себя и очень медленно начал спускаться. Филимонов нервно расхаживал взад-вперед, ожидая своей очереди.

- Давай! - донесся голос Толика. Значит, все в порядке - Дрозд справился!

- Ну, Серега! Ни пуха, ни пера! - обнял его Вишневский, - С Богом!

Усмирить дрожь не удалось, и весь спуск тело Филимонова ходило ходуном, рискуя сорваться и повиснуть на страховке.

- Давай, сюда! Герой! - презрительно сказал Толик, втаскивая, чуть ли, не за шиворот, близкого к беспамятству, Филимонова.

Дрозд сидел на корточках и курил. Длинные пальцы подрагивали. Сергей опустился рядом. Взмокший и бледный.

Выпуская мат очередями, словно поливая из автомата, приближался Вишневский. Пот струился по его лицу обильно, застилая глаза. Наконец, и он, отдуваясь и утирая платком виски и лоб, расположился рядом и задымил.

Свет, проникающий через входное отверстие, освещал только часть пещеры, но чувствовалось, что они оказались в достаточно просторном помещении. Догадка подтвердилась, когда зажгли фонарики. В такой пещере, вполне, можно было бы устроить приличный ресторан. Куда лучше, чем из какого-нибудь московского подвала! Высокий потолок и, почти, правильная окружность. Толик, не теряя времени, изучал стены, методично, поквадратно, проходя по ним властным лучом.

Выбитый в породе крест сохранился превосходно и был увиден всеми, одновременно.

- Приехали, - блаженно произнес Вишневский. Филимонов и Дрозд вскочили на ноги и взволнованно разглядывали, старательно выполненную, отметину.

- Посвети мне, - распорядился Толик, передавая фонарик Дрозду и извлекая из рюкзака короткий ломик. Потом он, широко расставив ноги, изготовился и принялся молотить стену. Работал он красиво! От точных, равномерных и мощных ударов известковая порода трещала, отваливаясь целыми кусками, шлепаясь об пол и разлетаясь на части.

Когда раздался характерный металлический звук, он приостановился и отступил от стены на шаг.